одолевают нас проблемы, но у кого проблемы нет, не реагирует зрачками на свет
читатьУсаги с подругами зашли в кафе и растерянно остановились у входа.
– Первый раз такое вижу... – пробормотала Ами.
– Ничего себе! – воскликнула Рей.
– Это беспредел! – заявила Минако.
– Пропали мои пирожные... – уныло вздохнула Усаги.
Перед огорчёнными девушками открывалась картина под названием «Все столики заняты».
– Это очень необычно, – почесала голову Макото. – Насколько я помню, здесь всегда было несколько столиков про запас...
– Но ты же видишь, всё занято! – раскинула руки Минако.
– Пойдём посидим на лавочке? – предложила Ами, двинувшись к выходу.
– Ну уж нет! – Рей сложила руки на груди и пронизывающе оглядела кафе. – Дождёмся, пока кто-то уйдёт.
– Будем стоять здесь? Гениально, – проворчала Усаги.
– Зачем ждать? – удивилась Минако. – Пойдёмте вперёд, к нашему столику. Я вижу, там сидят трое парней – они уступят пятерым очаровательным девушкам.
Она решительно шагнула вперёд, а за ней испытывающие в разных мерах сомнение подруги.
Подойдя к столику, Минако, обворожительно улыбаясь, проговорила:
– Здравствуйте, молодые люди. Извините, но не могли бы вы уступить нам это место? Дело в том, что мы с подругами всегда сидим именно за этим столиком и не хотим менять традицию...
Парни угрюмо подняли головы, и девушки поняли, что узнают их.
– Да это же друзья Тони, – прошептала Усаги на ухо Макото.
– Кажется, нам повезло, – обрадовалась Рей, но тут же поняла, что ошиблась.
Один из парней, откинувшись на спинку кресла, с неприятной усмешкой проговорил:
– Здравствуйте, юные леди. Прошу прощения, что заняли ваше место, нам очень стыдно... правда, Оти?
– Несомненно, – мрачно подтвердил второй.
– Но вы, наверное, не заметили, что свободных мест больше нет? Так что у нас не было выбора.
– Да, конечно, но... – не сдавалась Минако.
– Вы чего от нас хотите? – подняв глаза, прямо в лоб спросил третий.
Девушки неуверенно переглянулись.
– Пойдём... – прошептала Ами.
– Во-первых, чтобы вы были повежливей, – нахмурившись сказала Макото.
Парни с опаской покосились на неё.
– Я думаю, что неприлично заставлять стоять девушек, когда можно уступить им места! – сказала Минако, начиная злиться.
– Да! Вас не учили этикету? – присоединилась Усаги.
– Да оставьте вы их! – повернулась Рей. – Видите же, никто не собирается...
– Ладно, ладно, не хныкайте. Мы уже уходим.
Парни поднялись и медленно вышли из-за столика, бросив на подруг три недружелюбных взгляда.
– Прошу вас, садитесь, – насмешливо поклонился Оти. – Надеюсь, вам будет удобно.
Они вышли из кафе, а девушки, недоуменно смотря друг на друга, расселись по своим местам.
– Как странно, – проговорила Ами, – они вели себя так, словно мы их чем-то обидели.
– Никогда не думала, что они такие грубияны, – передёрнула плечами Минако.
– Да, со стороны они казались нормальными, – кивнула Макото.
– Вы что не понимаете? – подняла голову Рей. – Это же друзья Тони.
Подруги удивлённо на неё уставились.
– И что же? – спросила Усаги.
– Да это же очевидно. Разве вы не заметили, что в последнее время они с Тони почти не общаются? А если и сталкиваются, то даже не здороваются?
– Тони вчера поздоровался с ними, – уверенно сказала Усаги.
– Да, но они с ним не поздоровались, – заметила Макото.
– А в том, что Тони от них отделился, они винят нас, – пояснила Рей. – Я давно это заметила. Он начал опаздывать к ним, задерживаясь с нами, иногда вообще не приходил, вот они и объявили ему бойкот.
– Действительно, ты права, – кивнула Усаги.
– Получается, общество Сейи ему намного приятнее? – улыбнулась Ами. – Что ж, вполне понятно.
– Мне, конечно, их жаль... Но, я думаю, так будет лучше для Тони, – проговорила Макото.
– Конечно! Наша компания намного лучше! – закивала Усаги.
– Да, особенно твоя, – покосилась Рей.
– Уж лучше моя, чем твоя! – взмахнула рукой Усаги. – Я хотя бы не грубиянка, как ты!
– Тише, тише. Очки не потеряй.
– Можешь не волноваться!
Макото поудобнее устроилась в кресле.
– Сейя будет рад узнать такие новости.
– Вам не кажется, что Тони находится в опасности? – вопросительно посмотрела на них Ами.
– В каком смысле?
– Эти парни... не захотят отомстить ему?
Подруги тревожно переглянулись.
– Да ну!
– Не может быть.
– Они же всё понимают. Просто бесятся.
– Хорошо, если так, – пожала плечами Ами.
– Мы сможем защитить Тони от всяких там обиженных баскетболистов! – беззаботно махнула рукой Усаги. – И докажем, что он не зря с нами связался.
– Это всё, конечно, хорошо, – стала серьёзной Макото. – Но нам нужно обсудить проблему поважнее.
– Да, – кивнула Ами. – Что нам делать с создавшейся ситуацией?
– Ты про демонов?
– Про что же ещё?
– Хоть мы и убили эти две особи, проникнувшие в наш мир, опасность появления новых продолжает существовать. – Ами вытащила свой компьютер. – Мы знаем мало, но достаточно: какой-то мир, наполненный тёмной энергией и тёмными существами, прорвался в том месте, где соприкасается с нашим. Место это может быть где угодно, и через компьютер я могу искать его бесконечно долго. Значит, и вам придётся включиться в поиски. Нужно проверить все подозрительные места в городе с помощью ваших ног.
– Всё ясно, – со вздохом протянула Минако.
– Поиски будем проводить в свободное время. О результатах докладывать друг другу.
– Да, не забывайте вычёркивать проверенные точки.
– Ладно, ладно, – проворчала Усаги. – Найдём мы эту дыру.
– Главное – не попадись ещё одному демону, заглянувшему к нам в гости, – небрежным тоном сказала Рей, но в её взгляде просвечивалось что-то до боли похожее на тревогу.
Усаги мрачно поправила свои тёмные очки и решительно принялась за пирожное.
* * *
Дани просто распирало от гордости, когда она вошла в компанию вместе с Ятеном. Осознание того, что он выделяет именно её среди всех своих знакомых в Америке, окрыляло её, возносило к небесам. В её маленькой, идущей кругом головке начали возникать такие смелые мысли, что она приходила в ужас от самой себя. Уже целых три раза они были вместе вне пределов компании, это было ужасающе много, невыносимо много. Дани не могла проводить столько времени рядом с ним, это убивало все остатки разума, к которому она стойко обращала свою душу. Как тяжело было казаться спокойной, таить эту упрямую дрожь, следить за словами и подавлять желание безотрывно смотреть, смотреть на него, даже не мигая, не вспоминая, что существует ещё что-то кроме его лица...
Но наряду с этими упоительными ощущениями счастья, Дани испытывала некоторую тревогу. Ятен выглядел бледным, нездоровым и утомлённым, хотя утро только начиналось. От мало говорил, ни разу не улыбнулся, а в глазах его иногда появлялось выражение такой глухой, безысходной тоски, что Дани словно попадала под холодный душ. Ятен тут же душил в себе эти мысли, но они оставляли след, который девушка чувствовала всем своим существом. Сегодня ощущение того, что его что-то гнетёт, укоренилось в сознании Дани и стало полной уверенностью. И, расставаясь с Ятеном на втором этаже, Дани терялась в догадках, что же может так мучить её любимого. В памяти сразу всплыли те странные припадки, находящие на него в прошлом месяце. Сегодня утром, идя рядом с ним и видя его глаза, она не раз порывалась спросить о них, но ей не хватало смелости. Вдруг дело как раз в этом? Так или иначе, ей нужно с ним поговорить. Преодолеть все страхи и поговорить...
Дани подняла голову, увидела в конце коридора Алана и огорчённо вспомнила, что забыла дома его зонт. Парень же не обращал на неё никакого внимания, так как по направлению к нему шла Элизабет; красивая, женственная, грациозная, совершенная Элизабет.
– Доброе утро, – сдержанно поздоровался он.
– Здравствуйте, мистер Уокер, – жизнерадостно улыбнулась Элизабет, которая с утра пребывала в хорошем настроении.
Её улыбка, глаза, всё её лицо излучало мягкий, приветливый свет, и Алан, кляня себя, почувствовал, что лёд, которым он старался покрыть себя снаружи, быстро тает.
– Сегодня, наверное, опять будет дождь, – заметила Элизабет, непринуждённо обходя его. – Надеюсь, не такой сильный.
– Да, наверное, – хрипло проговорил Алан.
– Но мне всё равно, – её глаза лукаво сверкнули. – Я не позволила себе забыть зонтик.
Она кивнула и пошла дальше, а он неосознанно потянулся за ней, жадно вдыхая ленточку её духов, вьющуюся вслед за хозяйкой.
Дани грустно покачала головой, понимая, что несчастный парень обречён в своей любви. А потом горько усмехнулась, подумав, что судит Алана, находясь в точно таком положении. Ятен и Элизабет – два идеала, покоряющих воображение тех, кто их окружает. Как сказал классик, они не могут прикоснуться к сердцу, не сделав ему больно...
На третьем этаже Дани с удивлением заметила ярко накрашенную девушку, примерно одного с ней возраста. Как смазливенькая незнакомка в короткой юбке оказалась в компании, куда даже взрослых людей зачастую не впускали, было неясно. К тому же вела она себя как дома, довольно нахально рассматривая окружающих людей, заглядывая в кабинеты и путаясь под ногами проходящих мимо сотрудников. Дани пожала плечами, решила, что это, в конце концов, не её дело, и поднялась выше.
Каково же было её удивление, когда на этом этаже она увидела ещё двух девушек, подобных первой. Одна была ярко-рыжей, другая светлой, и обе они также были в довольно откровенных юбочках и кофточках. Дани изумлённо глазела на них, не припоминая ни одного случая, когда Элизабет позволяла пускать в компанию настолько посторонних людей. Наконец, предположив, что эти девочки приглашены для какой-то новой рекламы и не знают, куда идти, она направилась к ним, чтобы разрешить сомнения.
– Здравствуйте, вы ищете нашу студию? – дружелюбно спросила Дани у незнакомок.
Девушки повернулись, оглядели её с головы до ног и приняли такой величественный вид, будто они были королевами, снизошедшими до черни.
– Не знаю, о чём ты, – пожала плечами светлая. Она была выше своей подруги и, видимо, старше самой Дани.
– Возможно, студия и есть то, что нам нужно? – повернулась к ней рыжая.
Её манера показалась Дани манерой круглой отличницы. В довершение к создавшемуся образу, рыжая вытащила из сумочки блокнотик и что-то начала искать.
– Вы новые модели? – снова попыталась наладить контакт Дани.
Девушки вновь одновременно посмотрели на неё, и по их лицам видно было, что за эти слова они готовы простить ей её неопрятную причёску и ненакрашенное лицо.
– А что, мы похожи? – жадно спросила светлая.
– Н-ну... у нас бывают разные модели...
– Есть и такие, как мы??
– Бывали...
– Слышишь, Кэти! Мы зря теряем время! Нужно сейчас же идти сюда на работу!..
– Ну-ну, сюда нас никто не возьмёт, сначала нужно наведаться в школу моделей, – охладила её пыл рыжая.
– Так вы не сниматься пришли? Зачем же тогда? – спросила сбитая с толку Дани.
– Это уж наше дело, – высокомерно ответила светлая.
– А мисс Лоунс знает? – снова спросила Дани, начиная сердиться.
– Конечно, знает. Это она дала нам пропуск.
– Дала пропуск?
– Скажи лучше, где снимается Ятен Коу, – попросила рыжая. – И мы перестанем плутать по коридорам.
– Ятен?.. но...
Дани осеклась, понимая, что спрашивать, зачем им Ятен, бессмысленно. В её голову закрадывалась мысль, что здесь произошла какая-то чудовищная ошибка, но она всё же ответила:
– Ятен сейчас на втором этаже. Он всегда там, выше он не поднимается...
– Вот, я тебе говорила! – воскликнула светлая и нетерпеливо взмахнула подпрыгивающими локонами. – Элси и Бэтти, наверное, уже там!
– Я не исключала эту возможность, – спокойно сказала рыжая, пряча блокнотик в сумочку.
– Бежим!
Они взялись за руки и понеслись к лестнице. Дани вдруг вспомнила, как опасался Ятен встречи с поклонницами, и решила, что поступила слегка неблагоразумно. К тому же ей начало овладевать это удивительное и непостижимое чувство, именуемое ревностью, и она, не раздумывая, бросилась вслед за предприимчивыми гостьями на второй этаж.
* * *
– Спокойной ночи, Чибиуса.
Усаги закрыла дверь комнаты, выключила свет, забралась на кровать и сняла очки. Полутёмные предметы сразу размазались и причудливо сменили очертания. Она закрыла глаза.
Мне нужно с тобой поговорить.
Откуда-то из глубины сознания на поверхность внутреннего зрения выплыл силуэт большого белого животного, очень напоминающего собаку. Зверь перебросил свой огромный пушистый хвост вокруг лап и поднял внимательную голову.
Ты всё ярче начинаешь воспринимать мой образ, прозвучал в голове знакомый голос, улавливаешь все движения.
Ты права, кивнула Усаги. И до сих пор не понимаю. Как я могу видеть тебя, когда твоего тела не существует?
Да, тела нет. Но есть моя память. Она и воссоздаёт привычную картинку.
А это хорошо? То, что я теперь вижу тебя?
И да и нет. Это значит, что скоро ты сможешь проникнуть в свой собственный внутренний мир.
Как это, проникнуть? – удивилась Усаги. – Он же внутри меня?
Он в твоём подсознании. Ты сама его создала, но никогда не видела.
Усаги задумалась над этими словами и поняла, что так и есть.
Как необычно... То, что ты говоришь, поначалу звучит дико, но потом оказывается самой простейшей истиной.
Так всегда.
А ты... ты живёшь там?
Нет, я часть твоей души. Но в отличие от неё могу видеть, что у тебя внутри.
И что же? – жадно спросила Усаги.
Всегда по-разному. В зависимости от настроения.
Как же хочется посмотреть... А как сделать это?
Это опасно, – голос зверя стал строгим. – Погулять по внутреннему миру без последствий могут люди, лежащие либо в обмороке, либо в коме. Очень редко во сне. Но если здоровый, бодрствующий человек попадает в своё подсознание, то его тело полностью лишается контроля.
Как это?.. – увлечённо спросила Усаги.
Ты одаряешь душу возможностью ощущать пространство подсознания и полностью отключаешь её от тела. Вы словно становитесь двумя разными существами. Твой разум обретает форму, – подобно мне, – и ты ходишь по просторам внутреннего мира, а твоё тело в это время может выделывать всё, что ему заблагорассудится, всё, что помнят моторные инстинкты.
О, это страшно. Усаги даже передёрнула плечами. Такой неуправляемый зомби.
Да, наподобие. Зверь провёл языком по длинной тонкой лапе. Так... о чём ты хотела поговорить?
Поговорить?.. Ах, да! О твоём друге, том самом, авторе книг.
Чувства зверя показались ей настороженностью, смешанной с радостью.
И о чём же?
Есть одна вещь, на которую я сразу не обратила внимания, но сейчас она не даёт мне покоя. Если этот парень и вправду писал книгу, которую переводит Ами, значит, он знал тот таинственный язык, происхождение которого она не может вычислить. Его называли собачьим на планете Безоара, но откуда его мог знать земной мальчик?..
Зверь довольно оскалился и лукаво склонил голову.
Да, собачьим. Но это большое заблуждение. Собаки его не понимают.
Усаги изумлённо приоткрыла губы.
Так... ты тоже знаешь этот язык? Ты... Это твой язык! – осенило её.
Зверь тихо засмеялся.
Ну наконец, догадалась.
Какая ты жестокая! Неужели нельзя было сказать?
Зачем? Это только ещё больше запутало бы вас.
Да теперь ведь всё сходится! – Усаги, возбуждённо размахивая руками, начала говорить вслух:
– Он есть в компьютере Ами, но на Земле нет места, где он был сформирован – значит, он мог появиться только в одном месте: на Луне!
Логично, согласился зверь.
– Ты попала на Землю и научила этому языку только одного человека, поэтому больше никто его не знал! Книги твоего друга уничтожали, поэтому он начал писать их на собачьем! Так назвал он его сам, потому что знал твой облик, но не мог узнать твоего настоящего названия, как и я!..
Ты сегодня догадлива как никогда, удивлённо сказал зверь. Даже говорить ничего не надо.
– Надо, – Усаги задумчиво прижала руку к губам. – Почему зверинки считают этот язык своим? Почему...
Она раскрыла глаза и медленно запустила пальцы в волосы.
– Вот... Ну, конечно! Ваза! Та ваза! Всё сходится! Ваза!
Зверь озадаченно склонил набок голову.
Какая ваза?
– У Таики! Боже, ну, конечно! – простонала она. – Как я раньше не догадалась... Это же он там был нарисован, он, твой друг! На Безоаре, в сопровождении стражи, возле первых воинов-зверей, потом погибших!! Это был он! Его изгнали на Безоару!!! Наконец... Теперь всё на своих местах!
Усаги вскочила и закружилась в лучах яркой луны, висящей прямо над окном.
– Ура, ура, ура! Я всё поняла! Наконец, я всё поняла!
Хочешь сказать... Он научил моему языку этих воинов? – проговорил зверь.
– Конечно! Поэтому осталась информация, будто бы это один из древних языков Безоары! Его знают там и сейчас, но никто не знает, что он был принесён туда три века назад изгнанником! Никто не знает!
Усаги шагнула к кровати и, раскинув руки, упала на неё.
Кажется, ты во всём права... – зверь казался не то растерянным, не то растроганным. – Я и сама удивилась, когда эти воины предложили имя Принцессе на моём языке. Но я и представить не могла, что он живёт... живёт на другой планете... его знают, может быть, используют...
Усаги, притихнув, слушала этот голос странного неведомого существа.
Наше племя умерло. Исчезло из этого мира. Но наш язык звучит под небом новой страны. Он не исчез, не стёрся вместе с белыми горами Луны. Пусть его изучают в школе как древний... А, может, даже и не изучают... Но он всё равно жив. Наш язык жив...
Зверь глубоко вздохнул и спрятал морду в густой длинной шерсти. Усаги была очень рада этому открытию, счастлива, что принесла своему двойнику отрадные вести. Она больше ничего не говорила и не спрашивала, забралась на кровать и постаралась поскорее уснуть, чтобы успокоить свои мысли и дать свободу чужим.
* * *
Почему так случилось? Что это, воля провидения? Простая случайность? Хитро подстроенный номер? Если нет, то как это могло выйти?.. Неужели случайности бывают настолько неожиданными? Почему Дани шла именно под моим балконом и пела строчку именно из той песни, которая витала у меня в голове именно в ту секунду?.. Это слишком необычно... Слишком... Она простой человек. Как она может знать, о чём я думаю? Ведь не первый раз она высказывает вслух мои мысли... Не первый раз вырывает наружу слова, забивающие мою голову... Что это? Может ли пятнадцатилетняя девчонка быть настолько проницательной? Или Дани и впрямь знает меня больше, чем мне кажется?.. Но это невозможно...
Ятен, погружённый в свои мысли, медленно шёл по коридору и не ощущал, что его сознание медленно покрывает туман. Начинались обычные симптомы, но он не замечал их, потому что слишком глубоко ушёл в себя. Задумался так, что не чувствовал немеющего тела и затихающих звуков вокруг. Наконец, когда начал меркнуть бьющий в окна свет, он опомнился, хотел встрепенуться и начать борьбу с подступающим видением, но всё разрушило резкое столкновение с каким-то живым существом.
Вокруг его кистей обвились цепкие пальчики, в нос ударил сильный аромат духов. Ятен убедился, что полностью принадлежит себе, быстро опустил голову и встретил лукавый взгляд больших сияющих глаз.
– О, как неудобно... Ты простишь меня за мою неловкость?
С ним разговаривала симпатичная девушка, светлая, подстриженная под каре, с кучей побрякушек на шее и на руках. Она была чуть ниже его, но тянулась вверх так неудержимо, что едва не вставала на цыпочки. Ятен скосил глаза по сторонам, понял, что случайно столкнуться они не могли, и тяжело вздохнул. Поклонница... как же не вовремя...
– Надеюсь, я тебя не ударила? – продолжала девушка.
Ятен недовольно посмотрел на неё.
– Меня зовут Элси, – без всяких церемоний поведала незнакомка с обворожительной улыбкой. – И мне уже шестнадцать, хоть я и не выгляжу на свой возраст... Я искала вашего директора, когда столкнулась с тобой... Не подскажешь, где она?
Зачем мисс Лоунс эта Элси? Что она рекламирует?
– Может, ты отпустишь меня? – спросил Ятен, выразительно взглянув на её пальцы.
– О, конечно... – проговорила девушка, с некоторым сожалением освободив его руки. – Так ты мне покажешь?.. – спросила она, тут же приготовившись взять его за локоть.
– Я не знаю, где она, – быстро ответил Ятен. – Я шёл по очень важному делу и не могу отвлекаться. Я здесь работаю.
Подкрепив свой отказ подобающим взглядом, он поспешил в студию. Элси, ничуть не огорчившись, хмыкнула и достала из сумочки телефон.
Через несколько минут, идя по второму этажу, Ятен понял, что не отделался так легко, как думал. На подоконнике сидели целых три девчонки под стать Элси, и, увидев его, они, конечно же, соскочили и мигом оказались рядом.
– Ятен! Ятен!
– Наконец мы тебя встретили!
– Меня зовут Бэтти!
– А меня Кэти!
– Я Шелли, ты ведь запомнишь?
– Я так тебя люблю!..
– Мы тебя обожаем!
– Ты самый лучший из группы!
– Ты...
Ятен вскинул руки, сохраняя между ними и собой стремительно сокращающееся расстояние.
– Что вам нужно? Автографы? Тогда скорее, меня ждут в студии.
– Автографы?
Девушки вопрошающе переглянулись между собой. Вдруг лицо черноволосой, той, что назвала себя Бэтти, стало лукавым и слегка дерзким. Она вышла вперёд и сняла правой рукой две лямочки, открыв маленькое круглое плечо.
– Оставишь здесь свой автограф? Пожалуйста.
Ятен неприязненно взглянул на неё, но не успел ничего сказать. Его прервала Милли, появившаяся сзади:
– Что здесь происходит? – она оглядела девушек, узнала их и слегка растерялась от неожиданности. – Э... Ятен... Идём. Тебя уже ждут...
Он резко развернулся и пропал за дверями студии. Милли медленно зашла за ним, снова выглянула в коридор и отметила, что девушек стало уже пятеро.
– Ну и дела... – прошептала она про себя. – Что скажут остальные...
Школьницы стояли в кругу и, кажется, о чём-то совещались. Закончив, они выпрямились, оправили свои юбочки и упорно двинулись вперёд.
Следующие полчаса терпение Ятена, Дани и других постоянных зрителей съёмок подвергалось тяжёлому испытанию. Все пятеро юных обольстительниц были здесь, расположились как можно ближе к фотографам и упоённо слушали жужжание аппаратов, сопровождающееся яркими вспышками. Ятен, стиснув зубы, сидел в нужной позе и прекрасно видел, что делают девушки, хотя многое отдал бы за то, чтоб повернуться к ним спиной. Светленькая с каре, Элси, и рыжая с косичками, Кэти, сидели, не отрывая от него влюблённого взгляда и совершенно не двигаясь. Блондинка с локонами, Шелли, напротив, постоянно ёрзала, глубоко вздыхая, а тёмная Бэтти и пятая девчонка с короткой стрижкой, имени которой он пока не знал, бурно жестикулировали и постоянно разражались какими-то восторженными возгласами. Ятен злился на себя за то, что помнил все их имена. Злился, что видит каждое их движение.
Это было невыносимо.
Но если он не показывал своего раздражения, то Мэри выражала его в полной мере. За полчаса она успела так утомить своих подруг, что они не знали, кто им надоел больше: школьницы или Мэри. Даже Дани, сидевшая неподалёку, устала её слушать и перешла за другой столик.
– Что это за безобразие? – возмущённо вопрошала Мэри. – До чего мы докатились! Какие-то сопливые восьмиклашки сидят в нашей студии и ведут себя как хозяева! Где справедливость? Где Элизабет?
– Она сама дала им пропуск, – устало напомнила Джеки.
– У неё разум помутился, а мы теперь страдать должны?! Раньше такого никогда не было! Раньше она прогнала бы их, даже не выслушав!
– Появился Ятен, и всё пошло кувырком, – вздохнула Милли. – Это ведь из-за него она так изменилась.
Джеки согласно кивнула, но тема безответной любви Элизабет сегодня не смогла улучшить настроение Мэри.
– Посмотри, как они вылупились на него! Того и гляди набросятся! Где их воспитание? Или хотя бы капля благоразумия?
– О каком благоразумии ты говоришь? – усмехнулась Джеки. – Вспомни себя в их возрасте.
– Я такой не была! – отрезала Мэри, но всё же слегка покраснела.
– Кажется, закончили! – радостно выпрямилась Милли.
Фотографы и впрямь сворачивали все свои принадлежности, Ятен смог наконец распрямиться и встать, но это не принесло ему облегчения. Как только его нога коснулась нижней ступеньки, двое из преследовательниц были тут как тут.
– Я могла бы вечно сидеть здесь и смотреть, как тебя фотографируют! – искренне поделилась Элси.
– И я, – поспешно подхватила Шелли. – Ты такой красивый!
Ятен стиснул зубы и взмолился про себя, чтобы они ушли, пока он не убил их.
– Ты просто необыкновенный! – продолжала Шелли. – Ни одна звезда с тобой не сравнится! В жизни ты ещё лучше, чем в журналах!
– Ятен, ты, наверное, очень устал сидеть в такой позе? – сочувствующе спросила Элси. – Знаешь, я умею делать такой потрясающий массаж...
– Чего вы от меня хотите? – раздражённо прервал её Ятен. – Скажите или уйдите с дороги.
– Я разве мешаю? – удивилась Шелли и сделала маленький шажок в сторону. – Дорога свободна, мы можем идти.
Ятену захотелось закинуть голову и отчаянно взвыть.
– А вот и мы, – за его спиной появились остальные три девушки.
– Ятен, ты идёшь обедать? – громко крикнула Мэри из коридора.
– Да, конечно! – воскликнула Бэтти. – Звёздам необходимо хорошо питаться!
– Идём, Ятен! – девушка с короткой стрижкой потянула его за рукав.
– Тут есть столовая? – спросила Шелли.
– Нет, я узнавала, – ответила Кэти. – Но где-то же они едят.
– Мы едим прямо здесь, – спокойно поведала Дани, сидящая за дальним столиком. Странно, но придя сюда и увидев всю эту глупую толкотню, она совершенно успокоилась, ревность испарилась, осталось только горячее желание помочь Ятену. – Но, я думаю, что Ятен не голоден.
Девушки сердито к ней повернулись.
– Ты-то откуда знаешь?
– Она права. – Ятен обогнул их, подошёл к крайнему столику и развалился на стуле с весьма странным взглядом. – Так что покормить вам меня не удастся.
Мэри, Джеки и Милли, видя, что Ятен не выходит, посовещались немного и решили вернуться в студию. Войдя, они сразу заметили, что что-то изменилось. У нескольких сотрудников, оставшихся в студии, включая девчонку-курьера, были довольно напряжённые лица, Ятен сидел на стуле и в упор смотрел на стоящих перед ним школьниц, с лиц которых испарилась вся самоуверенность и дерзость. Джеки присела на краешек стола, не сводя с него глаз. Певец отнюдь не выглядел жертвой непрошеного внимания, напротив, теперь поклонницы выглядели овечками перед волком. И хотя Ятен внешне был совершенно спокойным, Джеки рассмотрела опасную холодную ярость в его глазах.
Воцарившуюся на миг полную тишину прорезал ровный голос Ятена:
– Вы что-то говорили про еду?
– Да, пончики! – оживилась Шелли, видимо, продолжая оборванный разговор. – Я потрясающе готовлю пончики! Ты ведь так их любишь...
– А я хорошо делаю массаж! – решила не сдаваться Элси.
– Отдых для звезды главное, – заявила Бэтти, – а мой папа держит прекрасных лошадей, на которых можно прокатиться...
– Конный спорт травмоопасен, – возразила Кэти. – Лучше посидеть где-нибудь в тихом уютном месте...
– И поесть пончиков!
– Тесто вредно для фигуры!
– Чуть-чуть можно!
– Звёздам нельзя! Вот скажи, Ятен...
Ятен мог продолжать слушать их молча. Но его попросили заговорить.
– Я знаю, почему вы считаете, что я люблю пончики, спорт и всё тому подобное. Я тоже читал этот журнал. Проблема лишь в том, что редакторы печатали, не слишком заботясь о достоверности, так же как и вы повторяете то, что увидели, ничего об этом не зная.
Он говорил спокойно и даже как-то лениво, но у всех промелькнула мысль о том, что лучше бы он кричал.
– Конечно, это мелочи, – продолжал Ятен, – и не важно, что я люблю, а что нет. Смешно то, что вы хотели этим воспользоваться, как приманкой. – Он повернул голову и по очереди взглянул на всех. – Я похож на зверя?
Лица девушек медленно залила краска. Они боязливо съёжились и прибились поближе друг к другу. Говорить им резко расхотелось.
– Короткие юбки и длинные каблуки – это всё очень хорошо, – с мрачной усмешкой продолжил Ятен. – Вы красивы и считали, что этого будет достаточно, чтобы соблазнить парня. Обычных вам не хватило, и вы пришли назначать свидание солисту группы «Три звезды». Кому-то он не сможет отказать, кто-то сможет подкупить его своими заманчивыми предложениями. И тогда статус среди поклонниц подскочит до неба.
Девчонки медленно становились пунцовыми. Ятен внезапно слегка подался вперёд и с чувством сказал:
– Знали бы вы, как вы мне надоели... Как вы мне противны... Я ненавижу вас, вас всех, я терпеть вас не могу за вашу глупость. Нет никакой связи между нами. Вы чужие мне – я чужой вам. И что бы вы не делали, я не буду нуждаться в вас, вы не нужны мне. Как можно не понимать этого... Вы ведёте себя как дикари. Вы сделали всё, чтоб я вас возненавидел. Теперь вам понятно, почему я не хочу вас больше слушать и видеть?
После секунды звенящей тишины Элси и Кэти одновременно разрыдались, а Шелли сквозь слёзы воскликнула:
– Но мы твои поклонницы, мы тебя очень любим! Мы собрали столько информации, скупили столько дисков с вашими песнями! Ты не можешь нас ненавидеть...
– Оставались бы дальше поклонницами, – холодно ответил Ятен. – Но вы ведь захотели большего.
– Да захотели! – всплеснула руками Бэтти. – И всё для этого сделали! Узнали, где ты находишься и выпросили у самой мисс Лоунс пропуск в её компанию!..
– Пожалуйста, не прогоняй нас... – всхлипывая, проговорила Кэти. – Мы так хотим... хотя бы просто смотреть на тебя...
– Я не хочу, – отрезал Ятен.
– Но у нас всего один день! – отчаянно воскликнула пятая девчонка. – У нас забрали пропуск и больше никогда сюда не пустят...
Эта новость осветила лицо Ятена радостью.
– Это же отлично! Если бы я знал сразу...
Он вскочил, подошёл к двери и выглянул в коридор. Там прогуливались два знакомых ему охранника.
– Джон, – позвал Ятен одного из них, – вы не могли бы выпроводить отсюда посторонних? Они очень нам мешают.
– Конечно, – кивнул невозмутимый мужчина и направился к нему.
Следующие пять минут вопящих и умоляющих поклонниц охранники чуть ли не на руках выносили из студии. Когда их голоса затихли где-то на лестнице, Ятен с непроницаемым лицом снова вернулся к своему стулу. Все очевидцы этой сцены, не проронившие за всё время ни слова, смотрели на него.
Первой (как это ни странно) не выдержала Мэри.
– Это слишком жестоко! – сказала она, встав. – Я всё понимаю, но это слишком! Они твои поклонницы, ты должен быть снисходителен!
Ятен медленно повернул к ней голову и посмотрел так, что половина решимости Мэри вмиг испарилась, а Милли показалось, что стол и стену за ней покрыли хрустящие ледяные узоры.
– Я ничего. Никому. Не должен. – холодно отчеканил Ятен.
– Но... – сделав над собой похвальное усилие, вновь заговорила Мэри. – Они же ещё совсем глупые... Совсем девчонки...
Ятен встал, равнодушно пожал плечами и сказал:
– Теперь будут умнее.
Не дожидаясь новых упрёков, он вышел из студии. Мэри метнула пламенный взгляд на Джеки, которая с лёгкостью истолковала его и мучительно покраснела. Из гневных глаз брюнетки словно лились беззвучные слова: «Как ты можешь любить его? Он отвратителен! Бездушен! Как ты можешь любить такого человека?!». Милли тихо делилась мнением со знакомой моделью, также потрясённой увиденным. Все в студии переговаривались. Лишь Дани сидела молча и неподвижно, задумчиво смотря перед собой и иногда едва заметно кивая.
3. Управлять светом
Усаги с подругами, Сейя и Таики сидели в школьной столовой, без устали крутя головами и недоумевая, куда подевался Тони. Их друг баскетболист уже давно должен был сидеть рядом, есть свои любимые булочки и рассказывать о предстоящем соревновании с другой школой. Но время шло, столовая пустела, а он всё не появлялся.
– Да где же Тони отирается? – в пятый раз проговорила Минако, выглядывая в окно на улицу.
– Если он опаздывает, значит, причина важная, – с неодобрением посмотрела на неё Макото.
– А может, он просто забыл? – предположил Таики.
– Что мы его ждём? Невозможно! – возразила Усаги.
– Нам нужно разработать стратегию... обсудить линию нападения и защиты... – бормотал Сейя. – Где он ходит...
– Этот уже погряз в предстоящем матче, – проворчала Рей.
– Конечно, это ведь так важно! – горячо сказала Макото.
– Ещё одна...
– Тони уже играл с другими школами, а Сейя нет!
– Да им-то что волноваться? – пожала плечами Усаги. – Понятно, что вдвоём они выиграют все школы Японии.
– А вдруг там тоже есть хорошие игроки?.. – предположила Ами.
– Таких нет! – с безоговорочной уверенностью сказала Макото.
Минако хмыкнула и вновь вытянула шею, внимательно осматривая двор.
– Нет, это всё-таки странно, – тревожно заметила Усаги.
– Не говори, мне и самой уже кажется, что что-то случилось, – нахмурилась Рей.
– Что? Что случилось? Где случилось? – встрепенулся Сейя.
– Ничего, ничего... всё в порядке, – Таики заботливо взял его за плечи и подмигнул девушкам.
– Сейя, не волнуйся ты так.
– Ты каждый день выступаешь перед сотнями поклонников, не моргнув глазом, – так откуда этот мандраж перед баскетболом? – удивилась Макото.
– Я не боюсь! – возмутился Сейя. – Я просто не понимаю, как может Тони перед таким серьёзным матчем не обсуждать тактику, а где-то прохлаждаться!
– Вот именно, – сурово поддержала Минако.
– Да оставьте вы его в покое! Может, у него дела!..
Неизвестно, во что перерос бы разгоревшийся спор, но внезапно за спиной мальчиков появился высокий усатый мужчина довольно плотного телосложения. Он вырос прямо над головой Сейи и к великому удивлению девушек опустил свою большую руку на его воротник.
– Вот ты где прохлаждаешься! – прогремел угрожающий бас. – Кто обещал прийти сразу после уроков?
В глазах Сейи появилось выражение ужаса, он съёжился и безуспешно попытался вытянуть свой воротник из-под толстых как сосиски пальцев.
– Это кто ещё такой?.. – изумлённо пролепетала Усаги, начиная лихорадочно соображать, как спасать Сейю.
– Боже мой... это же сам Дориен Мэдок! – с благоговейным восторгом проговорила Минако. – Продюсер, пиар-менеджер и буквально отец группы «Три звезды»!
– Первый раз вижу его так близко... – пробормотала Рей.
– Здравствуйте! Очень приятно познакомиться, мистер Мэдок! – вскочила Макото. – Мы одноклассницы ваших подопечных...
– Видеть вас в нашей школе такая честь! – подхватила Минако.
Мистер Мэдок повернул к ним своё широкое усатое лицо и мгновенно переменил его выражение на добродушное.
– И я рад познакомиться, барышни. Хорошо, что вы знаете, как меня зовут – не придётся представляться.
Он повернулся к Сейе, и его лицо с такой же скоростью вновь стало сердитым:
– Ты когда будешь думать о работе, оболтус? Думаешь, твоя роль сама за себя сыграется?
– Ну почему вы со мной никогда так не разговариваете, как с ними? – проныл Сейя, пытаясь отодвинуться.
– Не заработал! – громыхнул Мэдок. – Из-за тебя съёмки протекают слишком медленно! Мы не укладываемся в график! Ты где сейчас должен быть?
– У меня важная встреча!
– В школьной столовой? – мужчина поднял свою руку вместе с зажатым в ней воротником, отчего Сейя резко взлетел наверх. – Интересно, с кем? С королевой Викторией?
– Почти!..
– Вот что, лентяй, ты сейчас же пойдёшь вместе со мной и будешь сниматься до завтрашнего утра!
– Это уж слишком!
– Я скоро посажу тебя на цепь, чтобы не убегал – тогда посмотрим, как ты заговоришь!
С этим заявлением мистер Мэдок неторопливо двинулся к выходу, не выпуская футболки Сейи. Парень взмахнул руками и отчаянно начал хвататься за все стоящие рядом стулья.
– Нет!.. Я не могу... я жду одного человека!.. Я бы давно пришёл, если бы он не опоздал!.. Я не хочу на съёмки-и-и!!!
– Это я прекрасно знаю, – невозмутимо ответил Мэдок, продолжая тащить его к двери, невзирая на грохот вещей, за которые Сейя упрямо цеплялся.
– Как мне надоели ваши съёмки! Они отнимают у меня полжизни! Этот режиссёр невыносимо нудный! А главную актрису я вообще видеть не могу!..
– Тихо ты! – прикрикнул Мэдок. – Не дорос ещё таких профессионалов судить.
Сейя ответил каким-то неясным восклицанием. Мужчина слегка дёрнул его наверх, заставив отпустить стол, и, обернувшись к столику, где сидели подруги, расплылся в улыбке.
– До свидания, барышни. Я рад, что у моих мальчиков такие милые одноклассницы. А ты, Таики, тоже не забывай о своих обязанностях. Кира уже спрашивала про тебя. Пошли!
Они вышли на улицу, откуда донёсся страдальческий крик Сейи:
– Скажите Тони, что я очень хочу играть, но скорее всего не доживу до матча!..
Наступила тишина, во время которой друзья переваривали увиденное, и, в конце концов, всё-таки решили рассмеяться.
– Ну и сцену они нам тут устроили, – пожала плечами Рей.
– Как странно видеть Сейю... в таком подчинении у кого-то, – проговорила Ами. – Я привыкла видеть его независимым...
– О, не стройте из увиденного ложных выводов, – поспешил разубедить девушек Таики. – Всё не так как кажется. Сейе нравится вести себя так с мистером Мэдоком, он относится к нему как к отцу и любит покривляться и подурачиться, изображая из себя несправедливо наказанного. Ну а Мэдок в свою очередь очень любит Сейю и не упускает случая заняться его воспитанием.
– Вот почему Сейя позволяет ему таскать себя за шиворот, – протянула Усаги. – Я тоже была поражена, но теперь всё ясно.
– Как это мило, – улыбнулась Макото.
– Да, такое отношение Сейя действительно мог потерпеть только от родного отца, – усмехнулась Рей.
– «Мои мальчики»... – Минако покосилась на Таики и широко улыбнулась.
Парень, едва заметно покраснев, встал.
– Пожалуй, я последую его совету и тоже пойду. У меня работы не меньше.
– К этой самой Кире? А, кстати, кто она такая? – поинтересовалась Макото.
– Это дочь мистера Мэдока, она занимается почти всеми его проектами, помогает во всём, можно сказать, правая рука.
– Почему о ней не слышно? – удивилась Минако. – Ни в одном журнале нет ни про какую Киру Мэдок.
– Она не любит журналистов, – загадочно улыбнулся Таики. – Ладно, до завтра, девчонки. Я постараюсь прийти на уроки.
Таики вышел из столовой, и подруги остались в ней совершенно одни.
– Смотрите-ка! – внезапно воскликнула Рей, указывая на чашку, из которой Таики пил чай.
Изогнутую ручку окружал едва заметный голубовато-сиреневый свет. Девушки как по команде склонились к ней, изумлённо рассмотрели мягкий полупрозрачный ореол и медленно выпрямились.
– Это что такое? – подняла глаза Минако.
– Это... похоже... сила Таики, – проговорила Макото.
– Как странно, – нахмурилась Рей.
– Но этого не может быть! – Ами нажала на серёжку, посмотрела на чашку сквозь очки и откинулась назад: – Да, это сила Звёздного Творца...
– Почему не может? – спросила Усаги. – Её же Таики держал.
– Ну и что? – отозвалась Рей. – На твоих вещах же не остаются следы твоего света?
– Н-нет... А, может, я просто не замечала!
– Этого действительно не может быть, – сказала Ами. – Пока мы в этом виде, вся наша сила надёжно блокируется. Мы знаем, что Усаги каким-то невообразимым способом недавно смогла атаковать демона, но не может свет просочиться сквозь пальцы, когда ты пьёшь чай!
– Конечно, ты права, – кивнула Макото.
– Тем не менее, мы видим силу сейлор-воина...
– Тише, я слышу шаги, – оборвала Рей.
По коридору действительно кто-то бежал, и меньше чем через три секунды в столовой оказался долгожданный Тони.
– Ну наконец! – воскликнули Макото и Минако.
– Где ты столько... Тони, что с тобой?
Девушки с беспокойством оглядели запыхавшегося друга, голова которого была сильно взъерошена, а на лице кроме слоя пыли виднелись и свежие царапины.
– Что случилось? – строго спросила Рей.
– Я не застал Сейю, да?.. Как плохо... – проговорил Тони, проходя к стулу. – Ну ничего, я заскочу к нему на съёмки...
– Тони, ты что не слышишь? – повысила голос Рей.
– В самом деле, что произошло? – спросила Макото. – За тобой словно гнались.
– Всё в порядке... – устало начал парень.
– Всё не в порядке! – воскликнула Усаги. – Мы же видим! А ну-ка быстро рассказывай, с кем ты дрался!
Она брякнула первое, что пришло в голову, но по удивлённому взгляду Тони, подруги поняли, что упоминание о драке попало в точку.
– Ты что, правда, подрался? – мягко проговорила Ами.
– Это так непохоже на тебя...
– Да не в этом дело! – Тони вскинул глаза и умоляюще посмотрел на них. – Пожалуйста, не спрашивайте меня... Это мои проблемы...
– Знаешь, что, – лицо Макото стало угрожающе упорным. – Совсем недавно я сказала тебе то же самое, но ты не захотел оставить меня и помог. Теперь даже не думай как-то отвертеться. Хочешь ты или нет, а мы узнаем, что случилось, и сделаем всё, чтобы решить твою проблему.
– Отлично сказано, – довольно поддержала Рей.
Взгляд Тони стал обыкновенно внимательным и спокойным. Почувствовал ли он справедливость слов Макото или вспомнил об их откровенности в случаях с демонами – так или иначе, по его обречённому вздоху девушки поняли, что он сдался.
– Дело в Оти, Тироки и остальных... – выговорил Тони.
– А, всё ясно, можешь дальше не говорить! – перебила его Рей и многозначительно взглянула на подруг.
– Да, мы совсем недавно обсуждали эту тему, – кивнула Ами.
– Это твои друзья? Они что решили избить тебя? – возмущённо спросила Усаги. – Они что ненормальные?!
– Да нет же... – мотнул головой Тони. – Они, кажется, не собирались драться... Да и не друзья они мне вовсе, – добавил он со вздохом.
– Не собирались, говоришь? В чём же тогда дело?
– Они, кажется, поджидали меня. Наверное, хотели поговорить...
– Хотели не пустить тебя к нам, – вставила Рей.
– Возможно, – не стал спорить Тони. – Они начали говорить всякие неприятные вещи, я попытался пройти мимо них, толкнул кого-то и получил подножку. Именно поэтому я в пыли.
– А вот эта дыра? – указала Рей.
– Кто-то схватил меня за рукав, когда я дёрнулся в сторону, – пожал плечами Тони.
– Это возмутительно! – взмахнула руками Усаги. – Это нельзя так оставлять! Что они о себе думают?! Ну, я покажу им, только встречу, они узнают..!
Тони оглядел её разъярённую физиономию и слабо улыбнулся.
– И что ты сделаешь? – с сарказмом спросила Рей. – Побьёшь их? Сомневаюсь.
– Я хотя бы выскажу им всё, что думаю!!
– Не думаю, что это поможет, – заметила Минако.
– Да, здесь нужны более строгие меры, – сдвинула брови Макото. – Сегодня они просто свалили тебя на землю, а завтра захотят почесать кулаки. Если уж они свихнулись до такой степени, что хотят вернуть тебя силой...
– Нет, они не хотят вернуть, – покачал головой Тони. – Они выражают так свою злобу. Они не понимают, почему я с вами, а не с ними. К тому же... их бесит слава Сейи. А ещё больше его независимый характер.
– Вот что, Тони. Хочешь ты или не хочешь, а с этого дня я провожаю тебя до дома и встречаю возле школы, – заявила Макото. – Это не обсуждается.
– Отличная идея! – радостно воскликнула Усаги. – Мако – лучший защитник в таких делах! Она одной левой их уделает!
– Действительно, хорошая идея, – улыбаясь, кивнула Ами.
– И, что бы я сейчас не сказал, ты всё равно не послушаешь? – обречённо спросил Тони.
– Молодец, правильно размышляешь, – довольно улыбнулась Макото.
– Я думаю, если Мако будет рядом с тобой, тебе ничего не будет угрожать, – добавила Рей. – Мы видели, как она справлялась со взрослыми мужчинами, не то что с этими сопляками.
Тони с тёплой благодарностью посмотрел на них.
– Спасибо, девчонки. Им никогда не понять, почему я сейчас сижу здесь. Они кричат, что я их предал. Но я предал бы себя, если б не познакомился ближе с Сейей и с вами. Я пошёл туда, куда тянулось сердце. Может, я и не прав, но...
– Ты прав! – горячо сказала Усаги. – Всегда нужно слушать сердце! Только оно подскажет правильный путь.
– И мы будем делить твой путь с тобой, – бодро сказала Макото. – По крайней мере, я – точно. Когда мы идём?
Тони рассмеялся, случайно скользнул взглядом по Минако и тревожно замер.
– У тебя... что-то случилось?.. Почему ты такая мрачная?
Подруги удивлённо повернулись к ней, лишь сейчас заметив перемену. Минако пусто посмотрела на них, пожала плечами и безразлично бросила:
– Завтра будет дождь.
* * *
Дани заглянула в студию и застала в ней намного меньше людей, чем обычно, несмотря на то, что скоро должен был прийти Ятен. Она постояла немного в дверях, обдумывая, что делать, и решила всё-таки разведать обстановку.
– Простите... Вы не подскажете, где сейчас мистер Коу? – обратилась она к Мэри и Джеки, сидящим неподалёку.
В глазах блондинки отразилось беспокойство, она прикусила губу, словно заранее готовясь к тому, что сейчас прозвучит. А Мэри высокомерно вздёрнула подбородок и, может быть, излишне громко ответила:
– Этот бессердечный хам? Он в своём кабинете. Я на его месте тоже бы оттуда не высовывалась. Пусть сначала вылечит звёздную болезнь, а потом приближается к людям!..
Дани, не испытывая большого желания слушать, что ещё она думает о Ятене, быстро вернулась в коридор и плотно закрыла дверь.
– Какая чушь, – с негодованием прошептала она и направилась на первый этаж.
Элизабет оторвала ручку от бумаги и подняла листок на вытянутой руке, перечитывая неровные строчки. Никто не знал, что вчера вечером она стояла у двери студии и, оставаясь незамеченной, слышала всё, что там происходило. Но, несмотря на это, она отнюдь не разделяла настроя своих сотрудниц, возмущённых таким поведением молодого артиста. Элизабет испытывала сладкое удовольствие, слушая, как Ятен коротко, жёстко и хладнокровно открывает глаза на суть своим настырным поклонницам. Являясь женщиной сильной и глубоко внутри даже безжалостной, она была в восторге от происходящего, вся та ревность и зависть к молодости и свежести пятерых девчонок была погашена сполна, теперь лишь тепло удовлетворения змеилось в её душе. И, находясь под влиянием вчерашнего вечера, Элизабет вдруг почувствовала, что хочет написать стих.
Нет, она никогда не была сильна в поэзии. Просто нежные чувства к молодому неукротимому иностранцу быстро перерастали в обожание, а за этим всегда следует потребность в поэзии, какой бы взрослой и опытной женщиной ты не являлась. Возможно, завтра она со стыдом разорвёт эту мазню и весь день будет над собой смеяться, но сейчас ей хотелось написать эти строки.
Элизабет вытащила из стопки одну из фотографий Ятена и приложила к ней листок со стихами. В такой композиции, смотря то на буквы, то на снимок, она тихо прочитала вслух:
Элизабет тихо рассмеялась, подумав, что сказали бы её одноклассники, увидев подобное безобразие в школе. Кажется, тогда она была серьёзней, чем сейчас... Она никогда никого не любила. Элизабет отложила всё на край стола и задумалась. Стих отражал все её догадки. Одна из них о том, что Ятен чем-то терзается, от чего-то мучается, что-то не может забыть. Она давно смогла рассмотреть это своим проницательным взглядом. Воображение рисовало ей какую-то давнюю любовь, разрушенную, убитую, нависшую над ним непобедимым воспоминанием. Это и было причиной его нелюдимого характера, такой ненависти к девушкам, недоверия к любовным фразам. Элизабет была в этом почти уверена, не осознавая, что такой сюжет больше годится для романа, чем для Ятена. Она слишком много о нём думала. Её трезвый ум начинал не выдерживать такой душевной нагрузки.
Скоро ей нужно будет уехать на несколько дней из города. Но как же не хочется этого делать...
Дани приоткрыла дверь и, ахнув, резко распахнула. Пол маленького кабинетика был засыпан вещами, стол лежал на боку, а сам Ятен сидел на паркете, прислонившись спиной к стене, и пусто смотрел перед собой. Она быстро заскочила внутрь и повернула замок.
– У тебя снова был приступ? Боже мой, это ужасно... Ничего, сейчас мы всё тут уберём, никто ничего и не узнает... не волнуйся... – она присела, чтобы перевернуть стол, но смогла только слегка приподнять его. – Ничего, сейчас мы тут всё уберём... – растерянно повторила она. – Только... только мне нужна твоя помощь...
Ятен ни одним движением не показал, что слышит её. Он всё так же сидел, уставившись перед собой и словно отказавшись воспринимать окружающий мир.
Дани пометалась ещё немного, потом вздохнула, опустила на пол вещи, которые успела собрать, подошла к нему и молча села рядом.
– У моей мамы была эпилепсия, – поразмышляв немного, проговорила она. – Страшные припадки, после которых она долго не могла прийти в себя. Врачи сказали, что-то в голове... Но она никогда не унывала. Никогда не делала из своей болезни драму... Я восхищалась ей. Это испытание научило её относиться спокойно ко всему в жизни. И после каждого очередного припадка она открывала глаза, улыбалась и говорила мне: «Ну вот и я. Вы меня заждались?». Но я не могла всегда быть рядом. И один раз приступ застал её на нашем балконе. Мы жили очень высоко. Этот день навсегда избавил её от боли.
Она замолчала на несколько секунд и покачала головой:
– Но у тебя не эпилепсия. И я не могу понять, что ты видишь и чувствуешь, без твоей помощи. Ты не хочешь говорить... но это же делает только хуже...
– Собаки, – раздался неожиданный ответ Ятена. – Это собаки...
Дани замерла, взволнованно вслушиваясь в его странный искажённый голос.
– В любое время дня и ночи они могут прийти, заменить реальность на иллюзию и накинуться на меня, повалить на землю, рвать на кусочки. Я вижу их так ясно, словно это всё происходит на самом деле. Они серые... огромные серые собаки. – Ятен вздохнул и устало опустил глаза. – Это не болезнь. У меня галлюцинации, миражи, видения. Я просто рехнувшийся псих, больше ничего.
– Это... удивительно, – Дани пожирала его взглядом.
Ятен повернулся к ней и с лёгким удивлением спросил:
– Почему ты не объявила мне бойкот? Как все остальные?
– Это из-за той истории с поклонницами? – Дани пожала плечами. – Я не отрицаю, что ты был грубоват и прямолинеен.
Ятен внимательно посмотрел на неё.
– Я уже успел сегодня услышать многое о себе. Но ещё никто не выразился так как ты.
– Я тоже сегодня слышала Мэри, – поделилась она. – Но она говорила полную чушь.
– В каком смысле?
– Она сказала, что у тебя звёздная болезнь. Но это означает, что она ничего не поняла из того, что ты говорил, хоть и сидела рядом. Ведь ты пытался объяснить прямо противоположное. То, что какой бы ты ни был звездой, ты всегда остаёшься простым человеком. И хочешь, чтобы окружающие ценили тебя за твои качества, а не за бесчисленные концерты, интервью, фотосессии, не путали информацию из журнала с тем, что есть на самом деле... – Дани посмотрела на него и слегка смутилась. – По-моему, это очевидно...
Ятен в упор глядел на неё, подперев щёку рукой, и в глазах его не было уже той опустелой тоски. Дани не могла выдержать его пристального взгляда и залилась румянцем.
– Я думал, ты станешь меня оправдывать, – сказал он наконец. – Скажешь, что я не хотел так грубо разговаривать с ними, что так получилось, и я теперь раскаиваюсь... Но ты никогда не делаешь то, чего от тебя ожидают. Что бы я не предположил, у тебя всегда будет всё по-своему.
Дани вспомнила о кольце и покраснела ещё больше. Ятен улыбнулся уголками губ.
– Значит, несмотря на все мои выкрутасы, ты остаёшься моим маленьким другом?
– Я всегда буду твоим другом, – ответила Дани.
– Даже если все объявят мне войну?
– Мне всё равно. Не присоединяться же мне к ним.
Ятен хмыкнул и поднялся с пола.
– А на наших стилисток и моделей ты не обращай внимания, – постаралась успокоить его Дани. – Через несколько дней они всё забудут.
– А мне всё равно, – пожал плечами Ятен. – Ладно, давай-ка наведём здесь порядок, а потом уже подумаем, что сказать начальнику о пропущенных съёмках.
* * *
– Смотри, какое уютное местечко.
Усаги пролезла через какие-то кусты и оказалась на маленькой круглой полянке.
Не знала, что в вашем парке есть такие места. И что ты будешь здесь делать?
– Не знаю... посижу, отдохну... полюбуюсь на природу...
Зверь хмыкнул. Она не стала говорить, что Усаги в последнее время слишком часто тянет в уединённые уголки, о которых не знают друзья.
– Жаль, Книгу дома оставила... Ну, ничего, пусть Чибиуса пользуется, пока может...
ТАК! Ну-ка выкинула из головы все эти ленивые мысли и вперёд – упражняться!
Усаги даже язык прикусила от неожиданности.
– Что-о?
Что, что! Ты и дальше собираешься при встрече с демонами нелепо размахивать руками, не зная, что делать?
– Но... я...
Ты должна наконец научиться концентрировать свою силу и направлять в нужную точку! Мне смотреть на тебя стыдно, Лунная Принцесса! Это же элементарно!
– Совсем недавно ты говорила, что это трудно! – рассердилась Усаги.
После того, что ты вытворила там во дворе, даже не делай вид, что не можешь этого в виде Сейлормун!
– Но я даже не знала, как...
Хватит отговорок! Перевоплощайся.
– Что, здесь?!
А что такое? Людей поблизости нет.
– Но... Я не привыкла использовать силу Сейлормун, когда нет опасности... К тому же, мне совсем не хочется сейчас упражняться. Голова что-то так болит...
Зверь повернул голову и как бы невзначай сказал:
Превратишься в Сейлормун, будешь прекрасно всё видеть.
– Правда? – воскликнула Усаги, кашлянула и пожала плечами, – Ну, если ты так просишь... Лунная призма, дай мне силу!
Зверь с удовольствием проследил за её сияющим превращением и как-то по-собачьи усмехнулся-кашлянул.
– Как здорово! – вскрикнула Сейлормун. – Я вижу так, словно только родилась! Теперь всегда так будет?
Нет, как только примешь вид человека, заклятие обретёт прежнюю силу.
– Ну вот... А почему?
Ты сейчас в виде воина, и светлая энергия заполняет всё твоё тело, блокируя заклинание слепоты.
– Когда же оно отстанет от меня уже?!
Вот этого я не знаю. Давай, удиви меня.
Сейлормун неуверенно огляделась.
– А вдруг здесь поблизости люди...
Давай начинай! В радиусе десяти метров нет ни души!
– Ладно, ладно, не кричи! – она вытянула руку и сосредоточенно нахмурилась. – Так... может, нужно что-то сказать?
Говорить нужно при заклинаниях, а ты просто должна выпустить луч света.
– Ладно... – Сейлормун несчастно посмотрела на висящую над ней ветку рябины, и зверь тут же подхватил её мысль:
Да, попробуй сбить листок с этого дерева. Лучшая тренировка на точность.
– Мне рано думать о точности... Хотя, у меня должно получиться. Рябина ведь дерево смерти, значит, мой враг. Представь, что это враг... Сконцентрируйся... У тебя получится...
Зверь предоставил ей время поговорить с собой и вежливо поинтересовался:
Ты хотя бы до ночи это сделаешь?
Ну не торопи меня! – отчаянно взмахнула руками Сейлормун. – У меня столько раз это не получалось, что я уже не хочу и пытаться!..
Тише, не нервничай, а то сюда и впрямь люди сбегутся. Просто поверни руку ладонью вверх и попробуй увидеть свет в ней.
– Как это в ней?
Обычно. Она ведь заполнена светом, разве ты не видишь?
Сейлормун присмотрелась к ладони.
– Нет вроде...
Ну как же? Присмотрись.
– М-м...
Ну? Увидела?
– Будто что-то шевелится, – сосредоточенно проговорила Сейлормун. Её щёк слегка коснулась белая дымка света.
Зверь растянул губы в хитрой улыбке.
– Я, правда, что-то вижу... Мне... мне, наверное, надо... – она, оставив пояснения, испуганно отдёрнула от себя руку, и ветка рябины закачалась, одарив застывшую девушку водопадом искрящихся листьев.
Ну, как ощущения? – усмехнулся зверь.
– Ещё не знаю... – пролепетала Сейлормун.
Главное – что ты сделала это наконец. Теперь будет проще.
Сейлормун помахала занемевшей рукой и уже смелее посмотрела на рябину.
– Я, кажется, поняла. Ну что, повторим?
Без сомнений.
И ещё одна яркая вспышка осветила склонённые кроны деревьев.
* * *
На самой вершине Эйфелевой башни, на тонкой стальной перекладине стояла маленькая девочка. Непонятно было, почему её не сбивает бешеный ветер, гуляющий на этой высоте, и как вообще она смогла оказаться так близко к проплывающим облакам и так далеко от земли. Но абсолютно никто по этому поводу не волновался; девочка спокойно стояла, задумчиво и печально склонив голову, наблюдая за гудящим Парижем. Вечернее небо темнело, город уже пестрел яркими огнями. Девочка стояла так, пока сзади не пошевелилась тень, и на перекладину рядом с ней ступил высокий мужчина в чёрном плаще.
– Вот ты где, – произнёс он, изогнув тонкие бледные губы. – Франция... мечта романтиков. Колесишь по всей планете. Успела за сегодня сменить десяток стран?
В светло-карих глазах девочки отразилась недетская боль.
– Как дела на границе? – прошептала она.
Мужчина устремил безразличный взгляд вперёд.
– Дыра растёт. Скоро появятся другие. Мировое равновесие начинает колебаться.
Девочка дохнула на ладошки и спрятала их в карманы. На собеседника она не смотрела.
– Всё волнуешься за своих избранных? – внезапно рассердился он. – Это их судьба. Их путь.
Ветер ударил сильнее. Девочка прищурила глаза.
– Их уже нужно отправлять туда, – непреклонно сказал мужчина. – Иначе мир разрушится.
– Помоги им, – тихо проговорила она.
– Что?
– Помоги... Найди способ, как оставить их в живых. Не дай им умереть.
– Это не моё дело, – отрезал он.
– Помоги им, – повторила девочка ещё тише.
– Тьма не будет ждать. Времени почти не осталось.
– Помоги им.
Мужчина молчал, нахмурив прямые чёрные брови. Девочка подняла голову и, глядя в его бледное лицо, настойчиво произнесла:
– Пожалуйста, помоги.
Он бросил на неё взгляд, и что-то шевельнулось в его чёрных глазах.
– Я найду способ. Но больше ничего не обещаю, – бросил он, резко отвернувшись, и спрыгнул с башни с первым порывом ветра.
– Первый раз такое вижу... – пробормотала Ами.
– Ничего себе! – воскликнула Рей.
– Это беспредел! – заявила Минако.
– Пропали мои пирожные... – уныло вздохнула Усаги.
Перед огорчёнными девушками открывалась картина под названием «Все столики заняты».
– Это очень необычно, – почесала голову Макото. – Насколько я помню, здесь всегда было несколько столиков про запас...
– Но ты же видишь, всё занято! – раскинула руки Минако.
– Пойдём посидим на лавочке? – предложила Ами, двинувшись к выходу.
– Ну уж нет! – Рей сложила руки на груди и пронизывающе оглядела кафе. – Дождёмся, пока кто-то уйдёт.
– Будем стоять здесь? Гениально, – проворчала Усаги.
– Зачем ждать? – удивилась Минако. – Пойдёмте вперёд, к нашему столику. Я вижу, там сидят трое парней – они уступят пятерым очаровательным девушкам.
Она решительно шагнула вперёд, а за ней испытывающие в разных мерах сомнение подруги.
Подойдя к столику, Минако, обворожительно улыбаясь, проговорила:
– Здравствуйте, молодые люди. Извините, но не могли бы вы уступить нам это место? Дело в том, что мы с подругами всегда сидим именно за этим столиком и не хотим менять традицию...
Парни угрюмо подняли головы, и девушки поняли, что узнают их.
– Да это же друзья Тони, – прошептала Усаги на ухо Макото.
– Кажется, нам повезло, – обрадовалась Рей, но тут же поняла, что ошиблась.
Один из парней, откинувшись на спинку кресла, с неприятной усмешкой проговорил:
– Здравствуйте, юные леди. Прошу прощения, что заняли ваше место, нам очень стыдно... правда, Оти?
– Несомненно, – мрачно подтвердил второй.
– Но вы, наверное, не заметили, что свободных мест больше нет? Так что у нас не было выбора.
– Да, конечно, но... – не сдавалась Минако.
– Вы чего от нас хотите? – подняв глаза, прямо в лоб спросил третий.
Девушки неуверенно переглянулись.
– Пойдём... – прошептала Ами.
– Во-первых, чтобы вы были повежливей, – нахмурившись сказала Макото.
Парни с опаской покосились на неё.
– Я думаю, что неприлично заставлять стоять девушек, когда можно уступить им места! – сказала Минако, начиная злиться.
– Да! Вас не учили этикету? – присоединилась Усаги.
– Да оставьте вы их! – повернулась Рей. – Видите же, никто не собирается...
– Ладно, ладно, не хныкайте. Мы уже уходим.
Парни поднялись и медленно вышли из-за столика, бросив на подруг три недружелюбных взгляда.
– Прошу вас, садитесь, – насмешливо поклонился Оти. – Надеюсь, вам будет удобно.
Они вышли из кафе, а девушки, недоуменно смотря друг на друга, расселись по своим местам.
– Как странно, – проговорила Ами, – они вели себя так, словно мы их чем-то обидели.
– Никогда не думала, что они такие грубияны, – передёрнула плечами Минако.
– Да, со стороны они казались нормальными, – кивнула Макото.
– Вы что не понимаете? – подняла голову Рей. – Это же друзья Тони.
Подруги удивлённо на неё уставились.
– И что же? – спросила Усаги.
– Да это же очевидно. Разве вы не заметили, что в последнее время они с Тони почти не общаются? А если и сталкиваются, то даже не здороваются?
– Тони вчера поздоровался с ними, – уверенно сказала Усаги.
– Да, но они с ним не поздоровались, – заметила Макото.
– А в том, что Тони от них отделился, они винят нас, – пояснила Рей. – Я давно это заметила. Он начал опаздывать к ним, задерживаясь с нами, иногда вообще не приходил, вот они и объявили ему бойкот.
– Действительно, ты права, – кивнула Усаги.
– Получается, общество Сейи ему намного приятнее? – улыбнулась Ами. – Что ж, вполне понятно.
– Мне, конечно, их жаль... Но, я думаю, так будет лучше для Тони, – проговорила Макото.
– Конечно! Наша компания намного лучше! – закивала Усаги.
– Да, особенно твоя, – покосилась Рей.
– Уж лучше моя, чем твоя! – взмахнула рукой Усаги. – Я хотя бы не грубиянка, как ты!
– Тише, тише. Очки не потеряй.
– Можешь не волноваться!
Макото поудобнее устроилась в кресле.
– Сейя будет рад узнать такие новости.
– Вам не кажется, что Тони находится в опасности? – вопросительно посмотрела на них Ами.
– В каком смысле?
– Эти парни... не захотят отомстить ему?
Подруги тревожно переглянулись.
– Да ну!
– Не может быть.
– Они же всё понимают. Просто бесятся.
– Хорошо, если так, – пожала плечами Ами.
– Мы сможем защитить Тони от всяких там обиженных баскетболистов! – беззаботно махнула рукой Усаги. – И докажем, что он не зря с нами связался.
– Это всё, конечно, хорошо, – стала серьёзной Макото. – Но нам нужно обсудить проблему поважнее.
– Да, – кивнула Ами. – Что нам делать с создавшейся ситуацией?
– Ты про демонов?
– Про что же ещё?
– Хоть мы и убили эти две особи, проникнувшие в наш мир, опасность появления новых продолжает существовать. – Ами вытащила свой компьютер. – Мы знаем мало, но достаточно: какой-то мир, наполненный тёмной энергией и тёмными существами, прорвался в том месте, где соприкасается с нашим. Место это может быть где угодно, и через компьютер я могу искать его бесконечно долго. Значит, и вам придётся включиться в поиски. Нужно проверить все подозрительные места в городе с помощью ваших ног.
– Всё ясно, – со вздохом протянула Минако.
– Поиски будем проводить в свободное время. О результатах докладывать друг другу.
– Да, не забывайте вычёркивать проверенные точки.
– Ладно, ладно, – проворчала Усаги. – Найдём мы эту дыру.
– Главное – не попадись ещё одному демону, заглянувшему к нам в гости, – небрежным тоном сказала Рей, но в её взгляде просвечивалось что-то до боли похожее на тревогу.
Усаги мрачно поправила свои тёмные очки и решительно принялась за пирожное.
* * *
Дани просто распирало от гордости, когда она вошла в компанию вместе с Ятеном. Осознание того, что он выделяет именно её среди всех своих знакомых в Америке, окрыляло её, возносило к небесам. В её маленькой, идущей кругом головке начали возникать такие смелые мысли, что она приходила в ужас от самой себя. Уже целых три раза они были вместе вне пределов компании, это было ужасающе много, невыносимо много. Дани не могла проводить столько времени рядом с ним, это убивало все остатки разума, к которому она стойко обращала свою душу. Как тяжело было казаться спокойной, таить эту упрямую дрожь, следить за словами и подавлять желание безотрывно смотреть, смотреть на него, даже не мигая, не вспоминая, что существует ещё что-то кроме его лица...
Но наряду с этими упоительными ощущениями счастья, Дани испытывала некоторую тревогу. Ятен выглядел бледным, нездоровым и утомлённым, хотя утро только начиналось. От мало говорил, ни разу не улыбнулся, а в глазах его иногда появлялось выражение такой глухой, безысходной тоски, что Дани словно попадала под холодный душ. Ятен тут же душил в себе эти мысли, но они оставляли след, который девушка чувствовала всем своим существом. Сегодня ощущение того, что его что-то гнетёт, укоренилось в сознании Дани и стало полной уверенностью. И, расставаясь с Ятеном на втором этаже, Дани терялась в догадках, что же может так мучить её любимого. В памяти сразу всплыли те странные припадки, находящие на него в прошлом месяце. Сегодня утром, идя рядом с ним и видя его глаза, она не раз порывалась спросить о них, но ей не хватало смелости. Вдруг дело как раз в этом? Так или иначе, ей нужно с ним поговорить. Преодолеть все страхи и поговорить...
Дани подняла голову, увидела в конце коридора Алана и огорчённо вспомнила, что забыла дома его зонт. Парень же не обращал на неё никакого внимания, так как по направлению к нему шла Элизабет; красивая, женственная, грациозная, совершенная Элизабет.
– Доброе утро, – сдержанно поздоровался он.
– Здравствуйте, мистер Уокер, – жизнерадостно улыбнулась Элизабет, которая с утра пребывала в хорошем настроении.
Её улыбка, глаза, всё её лицо излучало мягкий, приветливый свет, и Алан, кляня себя, почувствовал, что лёд, которым он старался покрыть себя снаружи, быстро тает.
– Сегодня, наверное, опять будет дождь, – заметила Элизабет, непринуждённо обходя его. – Надеюсь, не такой сильный.
– Да, наверное, – хрипло проговорил Алан.
– Но мне всё равно, – её глаза лукаво сверкнули. – Я не позволила себе забыть зонтик.
Она кивнула и пошла дальше, а он неосознанно потянулся за ней, жадно вдыхая ленточку её духов, вьющуюся вслед за хозяйкой.
Дани грустно покачала головой, понимая, что несчастный парень обречён в своей любви. А потом горько усмехнулась, подумав, что судит Алана, находясь в точно таком положении. Ятен и Элизабет – два идеала, покоряющих воображение тех, кто их окружает. Как сказал классик, они не могут прикоснуться к сердцу, не сделав ему больно...
На третьем этаже Дани с удивлением заметила ярко накрашенную девушку, примерно одного с ней возраста. Как смазливенькая незнакомка в короткой юбке оказалась в компании, куда даже взрослых людей зачастую не впускали, было неясно. К тому же вела она себя как дома, довольно нахально рассматривая окружающих людей, заглядывая в кабинеты и путаясь под ногами проходящих мимо сотрудников. Дани пожала плечами, решила, что это, в конце концов, не её дело, и поднялась выше.
Каково же было её удивление, когда на этом этаже она увидела ещё двух девушек, подобных первой. Одна была ярко-рыжей, другая светлой, и обе они также были в довольно откровенных юбочках и кофточках. Дани изумлённо глазела на них, не припоминая ни одного случая, когда Элизабет позволяла пускать в компанию настолько посторонних людей. Наконец, предположив, что эти девочки приглашены для какой-то новой рекламы и не знают, куда идти, она направилась к ним, чтобы разрешить сомнения.
– Здравствуйте, вы ищете нашу студию? – дружелюбно спросила Дани у незнакомок.
Девушки повернулись, оглядели её с головы до ног и приняли такой величественный вид, будто они были королевами, снизошедшими до черни.
– Не знаю, о чём ты, – пожала плечами светлая. Она была выше своей подруги и, видимо, старше самой Дани.
– Возможно, студия и есть то, что нам нужно? – повернулась к ней рыжая.
Её манера показалась Дани манерой круглой отличницы. В довершение к создавшемуся образу, рыжая вытащила из сумочки блокнотик и что-то начала искать.
– Вы новые модели? – снова попыталась наладить контакт Дани.
Девушки вновь одновременно посмотрели на неё, и по их лицам видно было, что за эти слова они готовы простить ей её неопрятную причёску и ненакрашенное лицо.
– А что, мы похожи? – жадно спросила светлая.
– Н-ну... у нас бывают разные модели...
– Есть и такие, как мы??
– Бывали...
– Слышишь, Кэти! Мы зря теряем время! Нужно сейчас же идти сюда на работу!..
– Ну-ну, сюда нас никто не возьмёт, сначала нужно наведаться в школу моделей, – охладила её пыл рыжая.
– Так вы не сниматься пришли? Зачем же тогда? – спросила сбитая с толку Дани.
– Это уж наше дело, – высокомерно ответила светлая.
– А мисс Лоунс знает? – снова спросила Дани, начиная сердиться.
– Конечно, знает. Это она дала нам пропуск.
– Дала пропуск?
– Скажи лучше, где снимается Ятен Коу, – попросила рыжая. – И мы перестанем плутать по коридорам.
– Ятен?.. но...
Дани осеклась, понимая, что спрашивать, зачем им Ятен, бессмысленно. В её голову закрадывалась мысль, что здесь произошла какая-то чудовищная ошибка, но она всё же ответила:
– Ятен сейчас на втором этаже. Он всегда там, выше он не поднимается...
– Вот, я тебе говорила! – воскликнула светлая и нетерпеливо взмахнула подпрыгивающими локонами. – Элси и Бэтти, наверное, уже там!
– Я не исключала эту возможность, – спокойно сказала рыжая, пряча блокнотик в сумочку.
– Бежим!
Они взялись за руки и понеслись к лестнице. Дани вдруг вспомнила, как опасался Ятен встречи с поклонницами, и решила, что поступила слегка неблагоразумно. К тому же ей начало овладевать это удивительное и непостижимое чувство, именуемое ревностью, и она, не раздумывая, бросилась вслед за предприимчивыми гостьями на второй этаж.
* * *
– Спокойной ночи, Чибиуса.
Усаги закрыла дверь комнаты, выключила свет, забралась на кровать и сняла очки. Полутёмные предметы сразу размазались и причудливо сменили очертания. Она закрыла глаза.
Мне нужно с тобой поговорить.
Откуда-то из глубины сознания на поверхность внутреннего зрения выплыл силуэт большого белого животного, очень напоминающего собаку. Зверь перебросил свой огромный пушистый хвост вокруг лап и поднял внимательную голову.
Ты всё ярче начинаешь воспринимать мой образ, прозвучал в голове знакомый голос, улавливаешь все движения.
Ты права, кивнула Усаги. И до сих пор не понимаю. Как я могу видеть тебя, когда твоего тела не существует?
Да, тела нет. Но есть моя память. Она и воссоздаёт привычную картинку.
А это хорошо? То, что я теперь вижу тебя?
И да и нет. Это значит, что скоро ты сможешь проникнуть в свой собственный внутренний мир.
Как это, проникнуть? – удивилась Усаги. – Он же внутри меня?
Он в твоём подсознании. Ты сама его создала, но никогда не видела.
Усаги задумалась над этими словами и поняла, что так и есть.
Как необычно... То, что ты говоришь, поначалу звучит дико, но потом оказывается самой простейшей истиной.
Так всегда.
А ты... ты живёшь там?
Нет, я часть твоей души. Но в отличие от неё могу видеть, что у тебя внутри.
И что же? – жадно спросила Усаги.
Всегда по-разному. В зависимости от настроения.
Как же хочется посмотреть... А как сделать это?
Это опасно, – голос зверя стал строгим. – Погулять по внутреннему миру без последствий могут люди, лежащие либо в обмороке, либо в коме. Очень редко во сне. Но если здоровый, бодрствующий человек попадает в своё подсознание, то его тело полностью лишается контроля.
Как это?.. – увлечённо спросила Усаги.
Ты одаряешь душу возможностью ощущать пространство подсознания и полностью отключаешь её от тела. Вы словно становитесь двумя разными существами. Твой разум обретает форму, – подобно мне, – и ты ходишь по просторам внутреннего мира, а твоё тело в это время может выделывать всё, что ему заблагорассудится, всё, что помнят моторные инстинкты.
О, это страшно. Усаги даже передёрнула плечами. Такой неуправляемый зомби.
Да, наподобие. Зверь провёл языком по длинной тонкой лапе. Так... о чём ты хотела поговорить?
Поговорить?.. Ах, да! О твоём друге, том самом, авторе книг.
Чувства зверя показались ей настороженностью, смешанной с радостью.
И о чём же?
Есть одна вещь, на которую я сразу не обратила внимания, но сейчас она не даёт мне покоя. Если этот парень и вправду писал книгу, которую переводит Ами, значит, он знал тот таинственный язык, происхождение которого она не может вычислить. Его называли собачьим на планете Безоара, но откуда его мог знать земной мальчик?..
Зверь довольно оскалился и лукаво склонил голову.
Да, собачьим. Но это большое заблуждение. Собаки его не понимают.
Усаги изумлённо приоткрыла губы.
Так... ты тоже знаешь этот язык? Ты... Это твой язык! – осенило её.
Зверь тихо засмеялся.
Ну наконец, догадалась.
Какая ты жестокая! Неужели нельзя было сказать?
Зачем? Это только ещё больше запутало бы вас.
Да теперь ведь всё сходится! – Усаги, возбуждённо размахивая руками, начала говорить вслух:
– Он есть в компьютере Ами, но на Земле нет места, где он был сформирован – значит, он мог появиться только в одном месте: на Луне!
Логично, согласился зверь.
– Ты попала на Землю и научила этому языку только одного человека, поэтому больше никто его не знал! Книги твоего друга уничтожали, поэтому он начал писать их на собачьем! Так назвал он его сам, потому что знал твой облик, но не мог узнать твоего настоящего названия, как и я!..
Ты сегодня догадлива как никогда, удивлённо сказал зверь. Даже говорить ничего не надо.
– Надо, – Усаги задумчиво прижала руку к губам. – Почему зверинки считают этот язык своим? Почему...
Она раскрыла глаза и медленно запустила пальцы в волосы.
– Вот... Ну, конечно! Ваза! Та ваза! Всё сходится! Ваза!
Зверь озадаченно склонил набок голову.
Какая ваза?
– У Таики! Боже, ну, конечно! – простонала она. – Как я раньше не догадалась... Это же он там был нарисован, он, твой друг! На Безоаре, в сопровождении стражи, возле первых воинов-зверей, потом погибших!! Это был он! Его изгнали на Безоару!!! Наконец... Теперь всё на своих местах!
Усаги вскочила и закружилась в лучах яркой луны, висящей прямо над окном.
– Ура, ура, ура! Я всё поняла! Наконец, я всё поняла!
Хочешь сказать... Он научил моему языку этих воинов? – проговорил зверь.
– Конечно! Поэтому осталась информация, будто бы это один из древних языков Безоары! Его знают там и сейчас, но никто не знает, что он был принесён туда три века назад изгнанником! Никто не знает!
Усаги шагнула к кровати и, раскинув руки, упала на неё.
Кажется, ты во всём права... – зверь казался не то растерянным, не то растроганным. – Я и сама удивилась, когда эти воины предложили имя Принцессе на моём языке. Но я и представить не могла, что он живёт... живёт на другой планете... его знают, может быть, используют...
Усаги, притихнув, слушала этот голос странного неведомого существа.
Наше племя умерло. Исчезло из этого мира. Но наш язык звучит под небом новой страны. Он не исчез, не стёрся вместе с белыми горами Луны. Пусть его изучают в школе как древний... А, может, даже и не изучают... Но он всё равно жив. Наш язык жив...
Зверь глубоко вздохнул и спрятал морду в густой длинной шерсти. Усаги была очень рада этому открытию, счастлива, что принесла своему двойнику отрадные вести. Она больше ничего не говорила и не спрашивала, забралась на кровать и постаралась поскорее уснуть, чтобы успокоить свои мысли и дать свободу чужим.
* * *
Почему так случилось? Что это, воля провидения? Простая случайность? Хитро подстроенный номер? Если нет, то как это могло выйти?.. Неужели случайности бывают настолько неожиданными? Почему Дани шла именно под моим балконом и пела строчку именно из той песни, которая витала у меня в голове именно в ту секунду?.. Это слишком необычно... Слишком... Она простой человек. Как она может знать, о чём я думаю? Ведь не первый раз она высказывает вслух мои мысли... Не первый раз вырывает наружу слова, забивающие мою голову... Что это? Может ли пятнадцатилетняя девчонка быть настолько проницательной? Или Дани и впрямь знает меня больше, чем мне кажется?.. Но это невозможно...
Ятен, погружённый в свои мысли, медленно шёл по коридору и не ощущал, что его сознание медленно покрывает туман. Начинались обычные симптомы, но он не замечал их, потому что слишком глубоко ушёл в себя. Задумался так, что не чувствовал немеющего тела и затихающих звуков вокруг. Наконец, когда начал меркнуть бьющий в окна свет, он опомнился, хотел встрепенуться и начать борьбу с подступающим видением, но всё разрушило резкое столкновение с каким-то живым существом.
Вокруг его кистей обвились цепкие пальчики, в нос ударил сильный аромат духов. Ятен убедился, что полностью принадлежит себе, быстро опустил голову и встретил лукавый взгляд больших сияющих глаз.
– О, как неудобно... Ты простишь меня за мою неловкость?
С ним разговаривала симпатичная девушка, светлая, подстриженная под каре, с кучей побрякушек на шее и на руках. Она была чуть ниже его, но тянулась вверх так неудержимо, что едва не вставала на цыпочки. Ятен скосил глаза по сторонам, понял, что случайно столкнуться они не могли, и тяжело вздохнул. Поклонница... как же не вовремя...
– Надеюсь, я тебя не ударила? – продолжала девушка.
Ятен недовольно посмотрел на неё.
– Меня зовут Элси, – без всяких церемоний поведала незнакомка с обворожительной улыбкой. – И мне уже шестнадцать, хоть я и не выгляжу на свой возраст... Я искала вашего директора, когда столкнулась с тобой... Не подскажешь, где она?
Зачем мисс Лоунс эта Элси? Что она рекламирует?
– Может, ты отпустишь меня? – спросил Ятен, выразительно взглянув на её пальцы.
– О, конечно... – проговорила девушка, с некоторым сожалением освободив его руки. – Так ты мне покажешь?.. – спросила она, тут же приготовившись взять его за локоть.
– Я не знаю, где она, – быстро ответил Ятен. – Я шёл по очень важному делу и не могу отвлекаться. Я здесь работаю.
Подкрепив свой отказ подобающим взглядом, он поспешил в студию. Элси, ничуть не огорчившись, хмыкнула и достала из сумочки телефон.
Через несколько минут, идя по второму этажу, Ятен понял, что не отделался так легко, как думал. На подоконнике сидели целых три девчонки под стать Элси, и, увидев его, они, конечно же, соскочили и мигом оказались рядом.
– Ятен! Ятен!
– Наконец мы тебя встретили!
– Меня зовут Бэтти!
– А меня Кэти!
– Я Шелли, ты ведь запомнишь?
– Я так тебя люблю!..
– Мы тебя обожаем!
– Ты самый лучший из группы!
– Ты...
Ятен вскинул руки, сохраняя между ними и собой стремительно сокращающееся расстояние.
– Что вам нужно? Автографы? Тогда скорее, меня ждут в студии.
– Автографы?
Девушки вопрошающе переглянулись между собой. Вдруг лицо черноволосой, той, что назвала себя Бэтти, стало лукавым и слегка дерзким. Она вышла вперёд и сняла правой рукой две лямочки, открыв маленькое круглое плечо.
– Оставишь здесь свой автограф? Пожалуйста.
Ятен неприязненно взглянул на неё, но не успел ничего сказать. Его прервала Милли, появившаяся сзади:
– Что здесь происходит? – она оглядела девушек, узнала их и слегка растерялась от неожиданности. – Э... Ятен... Идём. Тебя уже ждут...
Он резко развернулся и пропал за дверями студии. Милли медленно зашла за ним, снова выглянула в коридор и отметила, что девушек стало уже пятеро.
– Ну и дела... – прошептала она про себя. – Что скажут остальные...
Школьницы стояли в кругу и, кажется, о чём-то совещались. Закончив, они выпрямились, оправили свои юбочки и упорно двинулись вперёд.
Следующие полчаса терпение Ятена, Дани и других постоянных зрителей съёмок подвергалось тяжёлому испытанию. Все пятеро юных обольстительниц были здесь, расположились как можно ближе к фотографам и упоённо слушали жужжание аппаратов, сопровождающееся яркими вспышками. Ятен, стиснув зубы, сидел в нужной позе и прекрасно видел, что делают девушки, хотя многое отдал бы за то, чтоб повернуться к ним спиной. Светленькая с каре, Элси, и рыжая с косичками, Кэти, сидели, не отрывая от него влюблённого взгляда и совершенно не двигаясь. Блондинка с локонами, Шелли, напротив, постоянно ёрзала, глубоко вздыхая, а тёмная Бэтти и пятая девчонка с короткой стрижкой, имени которой он пока не знал, бурно жестикулировали и постоянно разражались какими-то восторженными возгласами. Ятен злился на себя за то, что помнил все их имена. Злился, что видит каждое их движение.
Это было невыносимо.
Но если он не показывал своего раздражения, то Мэри выражала его в полной мере. За полчаса она успела так утомить своих подруг, что они не знали, кто им надоел больше: школьницы или Мэри. Даже Дани, сидевшая неподалёку, устала её слушать и перешла за другой столик.
– Что это за безобразие? – возмущённо вопрошала Мэри. – До чего мы докатились! Какие-то сопливые восьмиклашки сидят в нашей студии и ведут себя как хозяева! Где справедливость? Где Элизабет?
– Она сама дала им пропуск, – устало напомнила Джеки.
– У неё разум помутился, а мы теперь страдать должны?! Раньше такого никогда не было! Раньше она прогнала бы их, даже не выслушав!
– Появился Ятен, и всё пошло кувырком, – вздохнула Милли. – Это ведь из-за него она так изменилась.
Джеки согласно кивнула, но тема безответной любви Элизабет сегодня не смогла улучшить настроение Мэри.
– Посмотри, как они вылупились на него! Того и гляди набросятся! Где их воспитание? Или хотя бы капля благоразумия?
– О каком благоразумии ты говоришь? – усмехнулась Джеки. – Вспомни себя в их возрасте.
– Я такой не была! – отрезала Мэри, но всё же слегка покраснела.
– Кажется, закончили! – радостно выпрямилась Милли.
Фотографы и впрямь сворачивали все свои принадлежности, Ятен смог наконец распрямиться и встать, но это не принесло ему облегчения. Как только его нога коснулась нижней ступеньки, двое из преследовательниц были тут как тут.
– Я могла бы вечно сидеть здесь и смотреть, как тебя фотографируют! – искренне поделилась Элси.
– И я, – поспешно подхватила Шелли. – Ты такой красивый!
Ятен стиснул зубы и взмолился про себя, чтобы они ушли, пока он не убил их.
– Ты просто необыкновенный! – продолжала Шелли. – Ни одна звезда с тобой не сравнится! В жизни ты ещё лучше, чем в журналах!
– Ятен, ты, наверное, очень устал сидеть в такой позе? – сочувствующе спросила Элси. – Знаешь, я умею делать такой потрясающий массаж...
– Чего вы от меня хотите? – раздражённо прервал её Ятен. – Скажите или уйдите с дороги.
– Я разве мешаю? – удивилась Шелли и сделала маленький шажок в сторону. – Дорога свободна, мы можем идти.
Ятену захотелось закинуть голову и отчаянно взвыть.
– А вот и мы, – за его спиной появились остальные три девушки.
– Ятен, ты идёшь обедать? – громко крикнула Мэри из коридора.
– Да, конечно! – воскликнула Бэтти. – Звёздам необходимо хорошо питаться!
– Идём, Ятен! – девушка с короткой стрижкой потянула его за рукав.
– Тут есть столовая? – спросила Шелли.
– Нет, я узнавала, – ответила Кэти. – Но где-то же они едят.
– Мы едим прямо здесь, – спокойно поведала Дани, сидящая за дальним столиком. Странно, но придя сюда и увидев всю эту глупую толкотню, она совершенно успокоилась, ревность испарилась, осталось только горячее желание помочь Ятену. – Но, я думаю, что Ятен не голоден.
Девушки сердито к ней повернулись.
– Ты-то откуда знаешь?
– Она права. – Ятен обогнул их, подошёл к крайнему столику и развалился на стуле с весьма странным взглядом. – Так что покормить вам меня не удастся.
Мэри, Джеки и Милли, видя, что Ятен не выходит, посовещались немного и решили вернуться в студию. Войдя, они сразу заметили, что что-то изменилось. У нескольких сотрудников, оставшихся в студии, включая девчонку-курьера, были довольно напряжённые лица, Ятен сидел на стуле и в упор смотрел на стоящих перед ним школьниц, с лиц которых испарилась вся самоуверенность и дерзость. Джеки присела на краешек стола, не сводя с него глаз. Певец отнюдь не выглядел жертвой непрошеного внимания, напротив, теперь поклонницы выглядели овечками перед волком. И хотя Ятен внешне был совершенно спокойным, Джеки рассмотрела опасную холодную ярость в его глазах.
Воцарившуюся на миг полную тишину прорезал ровный голос Ятена:
– Вы что-то говорили про еду?
– Да, пончики! – оживилась Шелли, видимо, продолжая оборванный разговор. – Я потрясающе готовлю пончики! Ты ведь так их любишь...
– А я хорошо делаю массаж! – решила не сдаваться Элси.
– Отдых для звезды главное, – заявила Бэтти, – а мой папа держит прекрасных лошадей, на которых можно прокатиться...
– Конный спорт травмоопасен, – возразила Кэти. – Лучше посидеть где-нибудь в тихом уютном месте...
– И поесть пончиков!
– Тесто вредно для фигуры!
– Чуть-чуть можно!
– Звёздам нельзя! Вот скажи, Ятен...
Ятен мог продолжать слушать их молча. Но его попросили заговорить.
– Я знаю, почему вы считаете, что я люблю пончики, спорт и всё тому подобное. Я тоже читал этот журнал. Проблема лишь в том, что редакторы печатали, не слишком заботясь о достоверности, так же как и вы повторяете то, что увидели, ничего об этом не зная.
Он говорил спокойно и даже как-то лениво, но у всех промелькнула мысль о том, что лучше бы он кричал.
– Конечно, это мелочи, – продолжал Ятен, – и не важно, что я люблю, а что нет. Смешно то, что вы хотели этим воспользоваться, как приманкой. – Он повернул голову и по очереди взглянул на всех. – Я похож на зверя?
Лица девушек медленно залила краска. Они боязливо съёжились и прибились поближе друг к другу. Говорить им резко расхотелось.
– Короткие юбки и длинные каблуки – это всё очень хорошо, – с мрачной усмешкой продолжил Ятен. – Вы красивы и считали, что этого будет достаточно, чтобы соблазнить парня. Обычных вам не хватило, и вы пришли назначать свидание солисту группы «Три звезды». Кому-то он не сможет отказать, кто-то сможет подкупить его своими заманчивыми предложениями. И тогда статус среди поклонниц подскочит до неба.
Девчонки медленно становились пунцовыми. Ятен внезапно слегка подался вперёд и с чувством сказал:
– Знали бы вы, как вы мне надоели... Как вы мне противны... Я ненавижу вас, вас всех, я терпеть вас не могу за вашу глупость. Нет никакой связи между нами. Вы чужие мне – я чужой вам. И что бы вы не делали, я не буду нуждаться в вас, вы не нужны мне. Как можно не понимать этого... Вы ведёте себя как дикари. Вы сделали всё, чтоб я вас возненавидел. Теперь вам понятно, почему я не хочу вас больше слушать и видеть?
После секунды звенящей тишины Элси и Кэти одновременно разрыдались, а Шелли сквозь слёзы воскликнула:
– Но мы твои поклонницы, мы тебя очень любим! Мы собрали столько информации, скупили столько дисков с вашими песнями! Ты не можешь нас ненавидеть...
– Оставались бы дальше поклонницами, – холодно ответил Ятен. – Но вы ведь захотели большего.
– Да захотели! – всплеснула руками Бэтти. – И всё для этого сделали! Узнали, где ты находишься и выпросили у самой мисс Лоунс пропуск в её компанию!..
– Пожалуйста, не прогоняй нас... – всхлипывая, проговорила Кэти. – Мы так хотим... хотя бы просто смотреть на тебя...
– Я не хочу, – отрезал Ятен.
– Но у нас всего один день! – отчаянно воскликнула пятая девчонка. – У нас забрали пропуск и больше никогда сюда не пустят...
Эта новость осветила лицо Ятена радостью.
– Это же отлично! Если бы я знал сразу...
Он вскочил, подошёл к двери и выглянул в коридор. Там прогуливались два знакомых ему охранника.
– Джон, – позвал Ятен одного из них, – вы не могли бы выпроводить отсюда посторонних? Они очень нам мешают.
– Конечно, – кивнул невозмутимый мужчина и направился к нему.
Следующие пять минут вопящих и умоляющих поклонниц охранники чуть ли не на руках выносили из студии. Когда их голоса затихли где-то на лестнице, Ятен с непроницаемым лицом снова вернулся к своему стулу. Все очевидцы этой сцены, не проронившие за всё время ни слова, смотрели на него.
Первой (как это ни странно) не выдержала Мэри.
– Это слишком жестоко! – сказала она, встав. – Я всё понимаю, но это слишком! Они твои поклонницы, ты должен быть снисходителен!
Ятен медленно повернул к ней голову и посмотрел так, что половина решимости Мэри вмиг испарилась, а Милли показалось, что стол и стену за ней покрыли хрустящие ледяные узоры.
– Я ничего. Никому. Не должен. – холодно отчеканил Ятен.
– Но... – сделав над собой похвальное усилие, вновь заговорила Мэри. – Они же ещё совсем глупые... Совсем девчонки...
Ятен встал, равнодушно пожал плечами и сказал:
– Теперь будут умнее.
Не дожидаясь новых упрёков, он вышел из студии. Мэри метнула пламенный взгляд на Джеки, которая с лёгкостью истолковала его и мучительно покраснела. Из гневных глаз брюнетки словно лились беззвучные слова: «Как ты можешь любить его? Он отвратителен! Бездушен! Как ты можешь любить такого человека?!». Милли тихо делилась мнением со знакомой моделью, также потрясённой увиденным. Все в студии переговаривались. Лишь Дани сидела молча и неподвижно, задумчиво смотря перед собой и иногда едва заметно кивая.
3. Управлять светом
Усаги с подругами, Сейя и Таики сидели в школьной столовой, без устали крутя головами и недоумевая, куда подевался Тони. Их друг баскетболист уже давно должен был сидеть рядом, есть свои любимые булочки и рассказывать о предстоящем соревновании с другой школой. Но время шло, столовая пустела, а он всё не появлялся.
– Да где же Тони отирается? – в пятый раз проговорила Минако, выглядывая в окно на улицу.
– Если он опаздывает, значит, причина важная, – с неодобрением посмотрела на неё Макото.
– А может, он просто забыл? – предположил Таики.
– Что мы его ждём? Невозможно! – возразила Усаги.
– Нам нужно разработать стратегию... обсудить линию нападения и защиты... – бормотал Сейя. – Где он ходит...
– Этот уже погряз в предстоящем матче, – проворчала Рей.
– Конечно, это ведь так важно! – горячо сказала Макото.
– Ещё одна...
– Тони уже играл с другими школами, а Сейя нет!
– Да им-то что волноваться? – пожала плечами Усаги. – Понятно, что вдвоём они выиграют все школы Японии.
– А вдруг там тоже есть хорошие игроки?.. – предположила Ами.
– Таких нет! – с безоговорочной уверенностью сказала Макото.
Минако хмыкнула и вновь вытянула шею, внимательно осматривая двор.
– Нет, это всё-таки странно, – тревожно заметила Усаги.
– Не говори, мне и самой уже кажется, что что-то случилось, – нахмурилась Рей.
– Что? Что случилось? Где случилось? – встрепенулся Сейя.
– Ничего, ничего... всё в порядке, – Таики заботливо взял его за плечи и подмигнул девушкам.
– Сейя, не волнуйся ты так.
– Ты каждый день выступаешь перед сотнями поклонников, не моргнув глазом, – так откуда этот мандраж перед баскетболом? – удивилась Макото.
– Я не боюсь! – возмутился Сейя. – Я просто не понимаю, как может Тони перед таким серьёзным матчем не обсуждать тактику, а где-то прохлаждаться!
– Вот именно, – сурово поддержала Минако.
– Да оставьте вы его в покое! Может, у него дела!..
Неизвестно, во что перерос бы разгоревшийся спор, но внезапно за спиной мальчиков появился высокий усатый мужчина довольно плотного телосложения. Он вырос прямо над головой Сейи и к великому удивлению девушек опустил свою большую руку на его воротник.
– Вот ты где прохлаждаешься! – прогремел угрожающий бас. – Кто обещал прийти сразу после уроков?
В глазах Сейи появилось выражение ужаса, он съёжился и безуспешно попытался вытянуть свой воротник из-под толстых как сосиски пальцев.
– Это кто ещё такой?.. – изумлённо пролепетала Усаги, начиная лихорадочно соображать, как спасать Сейю.
– Боже мой... это же сам Дориен Мэдок! – с благоговейным восторгом проговорила Минако. – Продюсер, пиар-менеджер и буквально отец группы «Три звезды»!
– Первый раз вижу его так близко... – пробормотала Рей.
– Здравствуйте! Очень приятно познакомиться, мистер Мэдок! – вскочила Макото. – Мы одноклассницы ваших подопечных...
– Видеть вас в нашей школе такая честь! – подхватила Минако.
Мистер Мэдок повернул к ним своё широкое усатое лицо и мгновенно переменил его выражение на добродушное.
– И я рад познакомиться, барышни. Хорошо, что вы знаете, как меня зовут – не придётся представляться.
Он повернулся к Сейе, и его лицо с такой же скоростью вновь стало сердитым:
– Ты когда будешь думать о работе, оболтус? Думаешь, твоя роль сама за себя сыграется?
– Ну почему вы со мной никогда так не разговариваете, как с ними? – проныл Сейя, пытаясь отодвинуться.
– Не заработал! – громыхнул Мэдок. – Из-за тебя съёмки протекают слишком медленно! Мы не укладываемся в график! Ты где сейчас должен быть?
– У меня важная встреча!
– В школьной столовой? – мужчина поднял свою руку вместе с зажатым в ней воротником, отчего Сейя резко взлетел наверх. – Интересно, с кем? С королевой Викторией?
– Почти!..
– Вот что, лентяй, ты сейчас же пойдёшь вместе со мной и будешь сниматься до завтрашнего утра!
– Это уж слишком!
– Я скоро посажу тебя на цепь, чтобы не убегал – тогда посмотрим, как ты заговоришь!
С этим заявлением мистер Мэдок неторопливо двинулся к выходу, не выпуская футболки Сейи. Парень взмахнул руками и отчаянно начал хвататься за все стоящие рядом стулья.
– Нет!.. Я не могу... я жду одного человека!.. Я бы давно пришёл, если бы он не опоздал!.. Я не хочу на съёмки-и-и!!!
– Это я прекрасно знаю, – невозмутимо ответил Мэдок, продолжая тащить его к двери, невзирая на грохот вещей, за которые Сейя упрямо цеплялся.
– Как мне надоели ваши съёмки! Они отнимают у меня полжизни! Этот режиссёр невыносимо нудный! А главную актрису я вообще видеть не могу!..
– Тихо ты! – прикрикнул Мэдок. – Не дорос ещё таких профессионалов судить.
Сейя ответил каким-то неясным восклицанием. Мужчина слегка дёрнул его наверх, заставив отпустить стол, и, обернувшись к столику, где сидели подруги, расплылся в улыбке.
– До свидания, барышни. Я рад, что у моих мальчиков такие милые одноклассницы. А ты, Таики, тоже не забывай о своих обязанностях. Кира уже спрашивала про тебя. Пошли!
Они вышли на улицу, откуда донёсся страдальческий крик Сейи:
– Скажите Тони, что я очень хочу играть, но скорее всего не доживу до матча!..
Наступила тишина, во время которой друзья переваривали увиденное, и, в конце концов, всё-таки решили рассмеяться.
– Ну и сцену они нам тут устроили, – пожала плечами Рей.
– Как странно видеть Сейю... в таком подчинении у кого-то, – проговорила Ами. – Я привыкла видеть его независимым...
– О, не стройте из увиденного ложных выводов, – поспешил разубедить девушек Таики. – Всё не так как кажется. Сейе нравится вести себя так с мистером Мэдоком, он относится к нему как к отцу и любит покривляться и подурачиться, изображая из себя несправедливо наказанного. Ну а Мэдок в свою очередь очень любит Сейю и не упускает случая заняться его воспитанием.
– Вот почему Сейя позволяет ему таскать себя за шиворот, – протянула Усаги. – Я тоже была поражена, но теперь всё ясно.
– Как это мило, – улыбнулась Макото.
– Да, такое отношение Сейя действительно мог потерпеть только от родного отца, – усмехнулась Рей.
– «Мои мальчики»... – Минако покосилась на Таики и широко улыбнулась.
Парень, едва заметно покраснев, встал.
– Пожалуй, я последую его совету и тоже пойду. У меня работы не меньше.
– К этой самой Кире? А, кстати, кто она такая? – поинтересовалась Макото.
– Это дочь мистера Мэдока, она занимается почти всеми его проектами, помогает во всём, можно сказать, правая рука.
– Почему о ней не слышно? – удивилась Минако. – Ни в одном журнале нет ни про какую Киру Мэдок.
– Она не любит журналистов, – загадочно улыбнулся Таики. – Ладно, до завтра, девчонки. Я постараюсь прийти на уроки.
Таики вышел из столовой, и подруги остались в ней совершенно одни.
– Смотрите-ка! – внезапно воскликнула Рей, указывая на чашку, из которой Таики пил чай.
Изогнутую ручку окружал едва заметный голубовато-сиреневый свет. Девушки как по команде склонились к ней, изумлённо рассмотрели мягкий полупрозрачный ореол и медленно выпрямились.
– Это что такое? – подняла глаза Минако.
– Это... похоже... сила Таики, – проговорила Макото.
– Как странно, – нахмурилась Рей.
– Но этого не может быть! – Ами нажала на серёжку, посмотрела на чашку сквозь очки и откинулась назад: – Да, это сила Звёздного Творца...
– Почему не может? – спросила Усаги. – Её же Таики держал.
– Ну и что? – отозвалась Рей. – На твоих вещах же не остаются следы твоего света?
– Н-нет... А, может, я просто не замечала!
– Этого действительно не может быть, – сказала Ами. – Пока мы в этом виде, вся наша сила надёжно блокируется. Мы знаем, что Усаги каким-то невообразимым способом недавно смогла атаковать демона, но не может свет просочиться сквозь пальцы, когда ты пьёшь чай!
– Конечно, ты права, – кивнула Макото.
– Тем не менее, мы видим силу сейлор-воина...
– Тише, я слышу шаги, – оборвала Рей.
По коридору действительно кто-то бежал, и меньше чем через три секунды в столовой оказался долгожданный Тони.
– Ну наконец! – воскликнули Макото и Минако.
– Где ты столько... Тони, что с тобой?
Девушки с беспокойством оглядели запыхавшегося друга, голова которого была сильно взъерошена, а на лице кроме слоя пыли виднелись и свежие царапины.
– Что случилось? – строго спросила Рей.
– Я не застал Сейю, да?.. Как плохо... – проговорил Тони, проходя к стулу. – Ну ничего, я заскочу к нему на съёмки...
– Тони, ты что не слышишь? – повысила голос Рей.
– В самом деле, что произошло? – спросила Макото. – За тобой словно гнались.
– Всё в порядке... – устало начал парень.
– Всё не в порядке! – воскликнула Усаги. – Мы же видим! А ну-ка быстро рассказывай, с кем ты дрался!
Она брякнула первое, что пришло в голову, но по удивлённому взгляду Тони, подруги поняли, что упоминание о драке попало в точку.
– Ты что, правда, подрался? – мягко проговорила Ами.
– Это так непохоже на тебя...
– Да не в этом дело! – Тони вскинул глаза и умоляюще посмотрел на них. – Пожалуйста, не спрашивайте меня... Это мои проблемы...
– Знаешь, что, – лицо Макото стало угрожающе упорным. – Совсем недавно я сказала тебе то же самое, но ты не захотел оставить меня и помог. Теперь даже не думай как-то отвертеться. Хочешь ты или нет, а мы узнаем, что случилось, и сделаем всё, чтобы решить твою проблему.
– Отлично сказано, – довольно поддержала Рей.
Взгляд Тони стал обыкновенно внимательным и спокойным. Почувствовал ли он справедливость слов Макото или вспомнил об их откровенности в случаях с демонами – так или иначе, по его обречённому вздоху девушки поняли, что он сдался.
– Дело в Оти, Тироки и остальных... – выговорил Тони.
– А, всё ясно, можешь дальше не говорить! – перебила его Рей и многозначительно взглянула на подруг.
– Да, мы совсем недавно обсуждали эту тему, – кивнула Ами.
– Это твои друзья? Они что решили избить тебя? – возмущённо спросила Усаги. – Они что ненормальные?!
– Да нет же... – мотнул головой Тони. – Они, кажется, не собирались драться... Да и не друзья они мне вовсе, – добавил он со вздохом.
– Не собирались, говоришь? В чём же тогда дело?
– Они, кажется, поджидали меня. Наверное, хотели поговорить...
– Хотели не пустить тебя к нам, – вставила Рей.
– Возможно, – не стал спорить Тони. – Они начали говорить всякие неприятные вещи, я попытался пройти мимо них, толкнул кого-то и получил подножку. Именно поэтому я в пыли.
– А вот эта дыра? – указала Рей.
– Кто-то схватил меня за рукав, когда я дёрнулся в сторону, – пожал плечами Тони.
– Это возмутительно! – взмахнула руками Усаги. – Это нельзя так оставлять! Что они о себе думают?! Ну, я покажу им, только встречу, они узнают..!
Тони оглядел её разъярённую физиономию и слабо улыбнулся.
– И что ты сделаешь? – с сарказмом спросила Рей. – Побьёшь их? Сомневаюсь.
– Я хотя бы выскажу им всё, что думаю!!
– Не думаю, что это поможет, – заметила Минако.
– Да, здесь нужны более строгие меры, – сдвинула брови Макото. – Сегодня они просто свалили тебя на землю, а завтра захотят почесать кулаки. Если уж они свихнулись до такой степени, что хотят вернуть тебя силой...
– Нет, они не хотят вернуть, – покачал головой Тони. – Они выражают так свою злобу. Они не понимают, почему я с вами, а не с ними. К тому же... их бесит слава Сейи. А ещё больше его независимый характер.
– Вот что, Тони. Хочешь ты или не хочешь, а с этого дня я провожаю тебя до дома и встречаю возле школы, – заявила Макото. – Это не обсуждается.
– Отличная идея! – радостно воскликнула Усаги. – Мако – лучший защитник в таких делах! Она одной левой их уделает!
– Действительно, хорошая идея, – улыбаясь, кивнула Ами.
– И, что бы я сейчас не сказал, ты всё равно не послушаешь? – обречённо спросил Тони.
– Молодец, правильно размышляешь, – довольно улыбнулась Макото.
– Я думаю, если Мако будет рядом с тобой, тебе ничего не будет угрожать, – добавила Рей. – Мы видели, как она справлялась со взрослыми мужчинами, не то что с этими сопляками.
Тони с тёплой благодарностью посмотрел на них.
– Спасибо, девчонки. Им никогда не понять, почему я сейчас сижу здесь. Они кричат, что я их предал. Но я предал бы себя, если б не познакомился ближе с Сейей и с вами. Я пошёл туда, куда тянулось сердце. Может, я и не прав, но...
– Ты прав! – горячо сказала Усаги. – Всегда нужно слушать сердце! Только оно подскажет правильный путь.
– И мы будем делить твой путь с тобой, – бодро сказала Макото. – По крайней мере, я – точно. Когда мы идём?
Тони рассмеялся, случайно скользнул взглядом по Минако и тревожно замер.
– У тебя... что-то случилось?.. Почему ты такая мрачная?
Подруги удивлённо повернулись к ней, лишь сейчас заметив перемену. Минако пусто посмотрела на них, пожала плечами и безразлично бросила:
– Завтра будет дождь.
* * *
Дани заглянула в студию и застала в ней намного меньше людей, чем обычно, несмотря на то, что скоро должен был прийти Ятен. Она постояла немного в дверях, обдумывая, что делать, и решила всё-таки разведать обстановку.
– Простите... Вы не подскажете, где сейчас мистер Коу? – обратилась она к Мэри и Джеки, сидящим неподалёку.
В глазах блондинки отразилось беспокойство, она прикусила губу, словно заранее готовясь к тому, что сейчас прозвучит. А Мэри высокомерно вздёрнула подбородок и, может быть, излишне громко ответила:
– Этот бессердечный хам? Он в своём кабинете. Я на его месте тоже бы оттуда не высовывалась. Пусть сначала вылечит звёздную болезнь, а потом приближается к людям!..
Дани, не испытывая большого желания слушать, что ещё она думает о Ятене, быстро вернулась в коридор и плотно закрыла дверь.
– Какая чушь, – с негодованием прошептала она и направилась на первый этаж.
Элизабет оторвала ручку от бумаги и подняла листок на вытянутой руке, перечитывая неровные строчки. Никто не знал, что вчера вечером она стояла у двери студии и, оставаясь незамеченной, слышала всё, что там происходило. Но, несмотря на это, она отнюдь не разделяла настроя своих сотрудниц, возмущённых таким поведением молодого артиста. Элизабет испытывала сладкое удовольствие, слушая, как Ятен коротко, жёстко и хладнокровно открывает глаза на суть своим настырным поклонницам. Являясь женщиной сильной и глубоко внутри даже безжалостной, она была в восторге от происходящего, вся та ревность и зависть к молодости и свежести пятерых девчонок была погашена сполна, теперь лишь тепло удовлетворения змеилось в её душе. И, находясь под влиянием вчерашнего вечера, Элизабет вдруг почувствовала, что хочет написать стих.
Нет, она никогда не была сильна в поэзии. Просто нежные чувства к молодому неукротимому иностранцу быстро перерастали в обожание, а за этим всегда следует потребность в поэзии, какой бы взрослой и опытной женщиной ты не являлась. Возможно, завтра она со стыдом разорвёт эту мазню и весь день будет над собой смеяться, но сейчас ей хотелось написать эти строки.
Элизабет вытащила из стопки одну из фотографий Ятена и приложила к ней листок со стихами. В такой композиции, смотря то на буквы, то на снимок, она тихо прочитала вслух:
Он нежным кажется цветком,
Но в самом деле дикий зверь,
По битым плачущим сердцам
Идёт во тьме своих потерь.
В своих мечтах желают все
Им обладать, держать в руках.
Несчастные. Погибель их
Настигнет на его клыках...
Но в самом деле дикий зверь,
По битым плачущим сердцам
Идёт во тьме своих потерь.
В своих мечтах желают все
Им обладать, держать в руках.
Несчастные. Погибель их
Настигнет на его клыках...
Элизабет тихо рассмеялась, подумав, что сказали бы её одноклассники, увидев подобное безобразие в школе. Кажется, тогда она была серьёзней, чем сейчас... Она никогда никого не любила. Элизабет отложила всё на край стола и задумалась. Стих отражал все её догадки. Одна из них о том, что Ятен чем-то терзается, от чего-то мучается, что-то не может забыть. Она давно смогла рассмотреть это своим проницательным взглядом. Воображение рисовало ей какую-то давнюю любовь, разрушенную, убитую, нависшую над ним непобедимым воспоминанием. Это и было причиной его нелюдимого характера, такой ненависти к девушкам, недоверия к любовным фразам. Элизабет была в этом почти уверена, не осознавая, что такой сюжет больше годится для романа, чем для Ятена. Она слишком много о нём думала. Её трезвый ум начинал не выдерживать такой душевной нагрузки.
Скоро ей нужно будет уехать на несколько дней из города. Но как же не хочется этого делать...
Дани приоткрыла дверь и, ахнув, резко распахнула. Пол маленького кабинетика был засыпан вещами, стол лежал на боку, а сам Ятен сидел на паркете, прислонившись спиной к стене, и пусто смотрел перед собой. Она быстро заскочила внутрь и повернула замок.
– У тебя снова был приступ? Боже мой, это ужасно... Ничего, сейчас мы всё тут уберём, никто ничего и не узнает... не волнуйся... – она присела, чтобы перевернуть стол, но смогла только слегка приподнять его. – Ничего, сейчас мы тут всё уберём... – растерянно повторила она. – Только... только мне нужна твоя помощь...
Ятен ни одним движением не показал, что слышит её. Он всё так же сидел, уставившись перед собой и словно отказавшись воспринимать окружающий мир.
Дани пометалась ещё немного, потом вздохнула, опустила на пол вещи, которые успела собрать, подошла к нему и молча села рядом.
– У моей мамы была эпилепсия, – поразмышляв немного, проговорила она. – Страшные припадки, после которых она долго не могла прийти в себя. Врачи сказали, что-то в голове... Но она никогда не унывала. Никогда не делала из своей болезни драму... Я восхищалась ей. Это испытание научило её относиться спокойно ко всему в жизни. И после каждого очередного припадка она открывала глаза, улыбалась и говорила мне: «Ну вот и я. Вы меня заждались?». Но я не могла всегда быть рядом. И один раз приступ застал её на нашем балконе. Мы жили очень высоко. Этот день навсегда избавил её от боли.
Она замолчала на несколько секунд и покачала головой:
– Но у тебя не эпилепсия. И я не могу понять, что ты видишь и чувствуешь, без твоей помощи. Ты не хочешь говорить... но это же делает только хуже...
– Собаки, – раздался неожиданный ответ Ятена. – Это собаки...
Дани замерла, взволнованно вслушиваясь в его странный искажённый голос.
– В любое время дня и ночи они могут прийти, заменить реальность на иллюзию и накинуться на меня, повалить на землю, рвать на кусочки. Я вижу их так ясно, словно это всё происходит на самом деле. Они серые... огромные серые собаки. – Ятен вздохнул и устало опустил глаза. – Это не болезнь. У меня галлюцинации, миражи, видения. Я просто рехнувшийся псих, больше ничего.
– Это... удивительно, – Дани пожирала его взглядом.
Ятен повернулся к ней и с лёгким удивлением спросил:
– Почему ты не объявила мне бойкот? Как все остальные?
– Это из-за той истории с поклонницами? – Дани пожала плечами. – Я не отрицаю, что ты был грубоват и прямолинеен.
Ятен внимательно посмотрел на неё.
– Я уже успел сегодня услышать многое о себе. Но ещё никто не выразился так как ты.
– Я тоже сегодня слышала Мэри, – поделилась она. – Но она говорила полную чушь.
– В каком смысле?
– Она сказала, что у тебя звёздная болезнь. Но это означает, что она ничего не поняла из того, что ты говорил, хоть и сидела рядом. Ведь ты пытался объяснить прямо противоположное. То, что какой бы ты ни был звездой, ты всегда остаёшься простым человеком. И хочешь, чтобы окружающие ценили тебя за твои качества, а не за бесчисленные концерты, интервью, фотосессии, не путали информацию из журнала с тем, что есть на самом деле... – Дани посмотрела на него и слегка смутилась. – По-моему, это очевидно...
Ятен в упор глядел на неё, подперев щёку рукой, и в глазах его не было уже той опустелой тоски. Дани не могла выдержать его пристального взгляда и залилась румянцем.
– Я думал, ты станешь меня оправдывать, – сказал он наконец. – Скажешь, что я не хотел так грубо разговаривать с ними, что так получилось, и я теперь раскаиваюсь... Но ты никогда не делаешь то, чего от тебя ожидают. Что бы я не предположил, у тебя всегда будет всё по-своему.
Дани вспомнила о кольце и покраснела ещё больше. Ятен улыбнулся уголками губ.
– Значит, несмотря на все мои выкрутасы, ты остаёшься моим маленьким другом?
– Я всегда буду твоим другом, – ответила Дани.
– Даже если все объявят мне войну?
– Мне всё равно. Не присоединяться же мне к ним.
Ятен хмыкнул и поднялся с пола.
– А на наших стилисток и моделей ты не обращай внимания, – постаралась успокоить его Дани. – Через несколько дней они всё забудут.
– А мне всё равно, – пожал плечами Ятен. – Ладно, давай-ка наведём здесь порядок, а потом уже подумаем, что сказать начальнику о пропущенных съёмках.
* * *
– Смотри, какое уютное местечко.
Усаги пролезла через какие-то кусты и оказалась на маленькой круглой полянке.
Не знала, что в вашем парке есть такие места. И что ты будешь здесь делать?
– Не знаю... посижу, отдохну... полюбуюсь на природу...
Зверь хмыкнул. Она не стала говорить, что Усаги в последнее время слишком часто тянет в уединённые уголки, о которых не знают друзья.
– Жаль, Книгу дома оставила... Ну, ничего, пусть Чибиуса пользуется, пока может...
ТАК! Ну-ка выкинула из головы все эти ленивые мысли и вперёд – упражняться!
Усаги даже язык прикусила от неожиданности.
– Что-о?
Что, что! Ты и дальше собираешься при встрече с демонами нелепо размахивать руками, не зная, что делать?
– Но... я...
Ты должна наконец научиться концентрировать свою силу и направлять в нужную точку! Мне смотреть на тебя стыдно, Лунная Принцесса! Это же элементарно!
– Совсем недавно ты говорила, что это трудно! – рассердилась Усаги.
После того, что ты вытворила там во дворе, даже не делай вид, что не можешь этого в виде Сейлормун!
– Но я даже не знала, как...
Хватит отговорок! Перевоплощайся.
– Что, здесь?!
А что такое? Людей поблизости нет.
– Но... Я не привыкла использовать силу Сейлормун, когда нет опасности... К тому же, мне совсем не хочется сейчас упражняться. Голова что-то так болит...
Зверь повернул голову и как бы невзначай сказал:
Превратишься в Сейлормун, будешь прекрасно всё видеть.
– Правда? – воскликнула Усаги, кашлянула и пожала плечами, – Ну, если ты так просишь... Лунная призма, дай мне силу!
Зверь с удовольствием проследил за её сияющим превращением и как-то по-собачьи усмехнулся-кашлянул.
– Как здорово! – вскрикнула Сейлормун. – Я вижу так, словно только родилась! Теперь всегда так будет?
Нет, как только примешь вид человека, заклятие обретёт прежнюю силу.
– Ну вот... А почему?
Ты сейчас в виде воина, и светлая энергия заполняет всё твоё тело, блокируя заклинание слепоты.
– Когда же оно отстанет от меня уже?!
Вот этого я не знаю. Давай, удиви меня.
Сейлормун неуверенно огляделась.
– А вдруг здесь поблизости люди...
Давай начинай! В радиусе десяти метров нет ни души!
– Ладно, ладно, не кричи! – она вытянула руку и сосредоточенно нахмурилась. – Так... может, нужно что-то сказать?
Говорить нужно при заклинаниях, а ты просто должна выпустить луч света.
– Ладно... – Сейлормун несчастно посмотрела на висящую над ней ветку рябины, и зверь тут же подхватил её мысль:
Да, попробуй сбить листок с этого дерева. Лучшая тренировка на точность.
– Мне рано думать о точности... Хотя, у меня должно получиться. Рябина ведь дерево смерти, значит, мой враг. Представь, что это враг... Сконцентрируйся... У тебя получится...
Зверь предоставил ей время поговорить с собой и вежливо поинтересовался:
Ты хотя бы до ночи это сделаешь?
Ну не торопи меня! – отчаянно взмахнула руками Сейлормун. – У меня столько раз это не получалось, что я уже не хочу и пытаться!..
Тише, не нервничай, а то сюда и впрямь люди сбегутся. Просто поверни руку ладонью вверх и попробуй увидеть свет в ней.
– Как это в ней?
Обычно. Она ведь заполнена светом, разве ты не видишь?
Сейлормун присмотрелась к ладони.
– Нет вроде...
Ну как же? Присмотрись.
– М-м...
Ну? Увидела?
– Будто что-то шевелится, – сосредоточенно проговорила Сейлормун. Её щёк слегка коснулась белая дымка света.
Зверь растянул губы в хитрой улыбке.
– Я, правда, что-то вижу... Мне... мне, наверное, надо... – она, оставив пояснения, испуганно отдёрнула от себя руку, и ветка рябины закачалась, одарив застывшую девушку водопадом искрящихся листьев.
Ну, как ощущения? – усмехнулся зверь.
– Ещё не знаю... – пролепетала Сейлормун.
Главное – что ты сделала это наконец. Теперь будет проще.
Сейлормун помахала занемевшей рукой и уже смелее посмотрела на рябину.
– Я, кажется, поняла. Ну что, повторим?
Без сомнений.
И ещё одна яркая вспышка осветила склонённые кроны деревьев.
* * *
На самой вершине Эйфелевой башни, на тонкой стальной перекладине стояла маленькая девочка. Непонятно было, почему её не сбивает бешеный ветер, гуляющий на этой высоте, и как вообще она смогла оказаться так близко к проплывающим облакам и так далеко от земли. Но абсолютно никто по этому поводу не волновался; девочка спокойно стояла, задумчиво и печально склонив голову, наблюдая за гудящим Парижем. Вечернее небо темнело, город уже пестрел яркими огнями. Девочка стояла так, пока сзади не пошевелилась тень, и на перекладину рядом с ней ступил высокий мужчина в чёрном плаще.
– Вот ты где, – произнёс он, изогнув тонкие бледные губы. – Франция... мечта романтиков. Колесишь по всей планете. Успела за сегодня сменить десяток стран?
В светло-карих глазах девочки отразилась недетская боль.
– Как дела на границе? – прошептала она.
Мужчина устремил безразличный взгляд вперёд.
– Дыра растёт. Скоро появятся другие. Мировое равновесие начинает колебаться.
Девочка дохнула на ладошки и спрятала их в карманы. На собеседника она не смотрела.
– Всё волнуешься за своих избранных? – внезапно рассердился он. – Это их судьба. Их путь.
Ветер ударил сильнее. Девочка прищурила глаза.
– Их уже нужно отправлять туда, – непреклонно сказал мужчина. – Иначе мир разрушится.
– Помоги им, – тихо проговорила она.
– Что?
– Помоги... Найди способ, как оставить их в живых. Не дай им умереть.
– Это не моё дело, – отрезал он.
– Помоги им, – повторила девочка ещё тише.
– Тьма не будет ждать. Времени почти не осталось.
– Помоги им.
Мужчина молчал, нахмурив прямые чёрные брови. Девочка подняла голову и, глядя в его бледное лицо, настойчиво произнесла:
– Пожалуйста, помоги.
Он бросил на неё взгляд, и что-то шевельнулось в его чёрных глазах.
– Я найду способ. Но больше ничего не обещаю, – бросил он, резко отвернувшись, и спрыгнул с башни с первым порывом ветра.
-
-
07.11.2010 в 19:49